Бухгалтер, или Несбывшиеся мечты счетовода. Андрей Ильин
темно-коричневую дверь. Андрей приставляет широкий ствол пневмоотбойника к замку, нажимает кнопку. Глухо бумкает, будто конь подушку лягнул. Дверь приоткрывается на ширину ладони – дальше не пускает цепочка. Василий сует в щель компактные гидравлические кусачки, предохранительная цепочка с тихим щелчком распадается.
Михаил сразу бросается к двери в конце коридора, из-под которой видно полоску света. Пинком распахивает, скрывается в дверном проеме. Андрей и Василий спешат за ним, на ходу проверяя остальные. В комнате двуспальная кровать, больше ничего. Стоит совершенно голый мужик, горбатый, руки и голова трясутся. На смятых простынях валяется раскоряченная толстая девка в обмороке.
– А вот и мой друг, глазастый нос или носастый глаз, как больше нравится! – радостно рычит Михаил, вытирая руки простыней.
– Ты в какое место руками попал? – подозрительно спрашивает Андрей.
– Самое нужное, – успокаивает Велетнев, – баба в обмороке, мужик в трансе!
– Да? Ну ладно, поспрашивай тут, а мы квартирку осмотрим.
Велетнев швыряет простыню на треснутый глобус девкиной задницы.
Спрашивает горбатого:
– Любишь толстых?
– Да, потому что ненавижу худых, как ты, – злобно цедит сквозь зубы урод, – скоро ты еще худее станешь.
– От такой жизни запросто, – соглашается Велетнев. Понимает, что урод не напуган. Растерян, но быстро приходит в себя.
Недолго думая, рубанул по ключице, одновременно перебивая ногу в голени. Задохнувшийся от боли горбун мешком валится на пол. Михаил неторопливо вытаскивает из кармана универсальный нож фирмы «Mammoth», раскрывает. Беседа начинается…
В коридоре Удальцов дает Барабанщикову какой-то пузырек:
– На, возьми.
– ??
– Нашатырь это. Я Мишку знаю, понадобится, – поясняет Андрей.
Мешок с костями, когда-то бывший горбуном, отправляется в далекое плавание по теплым волнам городской канализации. Девка очнулась от резкого запаха нашатыря. Оглядывается, слушает. Быстро, как солдат по боевой тревоге, одевается, бросается к выходу. Взгляд цепляется за знакомые бумажные прямоугольники – на столике, сиротливо притулившемся в уголке, лежит пачка банкнот. Ни секунды не колеблясь, хватает деньги, хлопает дверь, по лестнице стучат каблуки.
Утром в доме на окраине Варшавы тихо замурлыкал телефон. Ухоженный, с маникюром палец нажал кнопку спикера. Мужской голос глухо произнес:
– Нашего отца не стало.
– Как? – уточнил обладатель маникюра.
– Потаскуха, – коротко ответил глухой голос.
– Такая привлекательная? – усомнился «маникюр».
– Нет, – ответил голос, – ей открыл дверь, остальное сделали сообщники. Ограбили, убили.
– Шлюху…
– Уже. Как глубинная бомба, сначала нырнула, потом взорвалась, – вежливо перебил голос.
– Хорошо, – ответил «маникюр», – подыщите замену.
– Слушаюсь.
Российское посольство предоставило все