Каллы. Михаил Лермонтов

      «Теперь настал урочный час,

      И тайну я тебе открою.

      Мои советы – божий глас;

      Клянись им следовать душою.

      Узнай: ты чудом сохранен

      От рук убийц окровавленных,

      Чтоб неба оправдать закон

      И отомстить за побежденных;

      И не тебе принадлежат

      Твои часы, твои мгновенья;

      Ты на земле орудье мщенья,

      Палач, – а жертва Акбулат!

      Отец твой, мать твоя и брат,

      От рук злодея погибая,

      Молили небо об одном:

      Чтоб хоть одна рука родная

      За них разведалась с врагом!

      Старайся быть суров и мрачен,

      Забудь о жалости пустой;

      На грозный подвиг ты назначен

      Законом, клятвой и судьбой.

      За все минувшие злодейства

      Из обреченного семейства

      Ты никого не пощади;

      Ударил час их истребленья!

      Возьми ж мои благословенья,

      Кинжал булатный – и поди!»

      Так говорил мулла жестокий,

      И кабардинец черноокий

      Безмолвно, чистя свой кинжал,

      Уроку мщения внимал.

      Он молод сердцем и годами,

      Но, чуждый страха, он готов

      Обычай дедов и отцов

      Исполнить свято над врагами;

      Он поклялся – своей рукой

      Их погубить во тьме ночной.

      Уж день погас. Угрюмо бродит

      Аджи вкруг сакли... и давно

      В горах всё тихо и темно;

      Луна как желтое пятно

      Из тучки в тучку переходит,

      И ветер свищет и гудёт.

      Как призрак, юноша идет

      Теперь к заветному порогу;

      Кинжал из кожаных ножен

      Уж вынимает понемногу...

      И вдруг дыханье слышит он!

      Аджи недолго рассуждает;

      Врагу заснувшему он в грудь

      Кинжал без промаха вонзает

      И в ней спешит перевернуть.

      Кому убийцей быть судьбина

      Велит – тот будь им до конца;

      Один погиб; но с кровью сына

      Смешать он должен кровь отца.

      Пред ним старик: власы седые!

      Черты открытого лица