Солнце цвета ночи. Дмитрий Казаков
картина никуда не исчезла. На том месте, где две недели назад стояла многолюдная усадьба, остались обгорелые развалины.
– Конунг, ты… – начал Арнвид Лысый, но, наткнувшись на полный ледяного бешенства взгляд Ивара, смущенно опустил глаза.
Даг спрыгнул с коня, пошел по самому краю опаленного участка, вглядываясь в землю.
– Сеча была, – сказал он, нагибаясь и рассматривая что-то. – Многие погибли…
Ивар слез с седла.
Четырнадцать дней назад, отправляясь на тинг во Фросту, он был счастливым мужем и отцом, а теперь, судя по всему, лишился горячо любимой жены и сыновей, не успевших взять в руки первый меч…
Хотелось упасть на колени, уставиться в блеклое весеннее небо и заорать «Один, отец наш, Владыка Ратей, ответь! Кто!? Какая тварь осмелилась совершить это!?».
Но конунг не имеет права вести себя так, не рискуя потерять уважение своих людей. Ивар сглотнул скопившуюся в горле горечь и сказал голосом, безжизненным, точно песок пустыни:
– Ищите, должны остаться следы.
Попытался поднять руку, чтобы стереть со лба выступивший пот, и только в этот момент осознал, что кисть закаменела на рукояти меча.
– Так судили Норны, – подошел Арнвид, встал рядом. – Если хочешь, я попробую помочь?
Ивар знал, что руны, начерченные лысым эрилем, помогут отогнать тоску и затушить ярость, но только покачал головой:
– Нет. Мужчина должен встречать удары судьбы лицом к лицу.
– Как знаешь, – ответил Арнвид, потирая лысину, блестящую, словно полированное дерево.
Подошел Даг, заговорил, глядя конунгу куда-то в область коленей:
– Примерно два десятка человек. Пришли со стороны моря. Случилось это вчера утром или позавчера вечером.
– Кто? – спросил Ивар. – Сколько погибших?
– Не знаю, – лучший следопыт дружины, способный отыскать след на голом камне, пожал плечами. – Клянусь шляпой Тунда, на такие вопросы не ответит и Вафтруднир. Нужно смотреть…
– Ищи, – проговорил Ивар.
Даг кивнул и отошел.
– Эй, господин! – донесшийся издалека крик заставил Ивара повернуться.
От виднеющегося на востоке леска к викингам бежал, спотыкаясь, человек. Виднелся болтающийся на поясе нож, коротко стриженые волосы, темные с проседью, выдавали раба.
– Это же Ангус Дятел, – заметил Нерейд, прищурившись. – Интересно, как он ухитрился выжить?
Ивар смотрел на приближающегося человека и вспоминал, как год назад купил пожилого ирландца на торге в Конунгахелле, как спорил с женой, возражавшей против раба-христианина, и как прошлой осенью сделал простого работника управляющим.
Как выяснилось позже – не зря.
– Господин, – Ангус остановился, тяжело дыша и вытирая лицо, по которому струился пот. – Слава Святому Патрику, вы вернулись!
– Говори, – сказал Ивар, с трудом раздвигая сведенные судорогой челюсти. – Что произошло?
– Ваша жена жива, и дети тоже, – проговорил Ангус, отдышавшись. – Мы успели их вывести.
Ивар сглотнул, ощущая, что сейчас взлетит. Сердце дернулось, по телу прокатилась теплая волна.
– Славно, – Нерейд кровожадно оскалился, показал острые белые зубы. – Осталось лишь найти тех, кто напал, и выпустить им кишки…
– Позавчера ночью прискакал паренек из Бюнеса, рассказал, что неподалеку от их селения пристал корабль, и с него сошли вооруженные люди, – проговорил ирландец. – Госпожа захотела оборонять усадьбу, но я ее не послушал…
– Верно поступил, клянусь Гунгниром, – заметил Ивар. – Этим ты заслужил свободу и место в дружине, Ангус Дятел.
– Мы только успели вывести ее и остальных женщин, как заявились чужаки… – ирландец махнул рукой. – Вел их очень высокий воин…
– Храфн Прямой, – проговорил Ивар, скривившись.
Храфн приходился племянником херсиру Тормоду из Согна, чей дом три года назад викинги под предводительством конунга Хаука Льда сожгли, а самого херсира убили.
Хаук погиб в далеком Миклагарде, дружину возглавил Ивар, а Храфн не забыл о мести.
– Они не успели уплыть далеко! – тяжело прогудел Кари, сжимая кулаки, похожие на небольшие бочонки. – Надо поспешить к кораблю!
– Успеем, – кивнул Ивар. – Ангус, где Рагнхильд и дети?
– У отца, – ответил ирландец. – Я их устроил и отправился сюда. Ведь я знал, что вы вернетесь.
– Хорошо, – конунг оглядел дружинников. – Рёгнвальд, Гудрёд, отправляйтесь к побережью, скажите Эйрику, чтобы готовил корабль. Сигфред, возьмешь Ангуса в седло. Мы навестим Рагнхильд, а потом отправимся в погоню! В седла, нечего ждать!
Викинги забрались на коней, крикнул что-то Нерейд. Простучали копыта, на пепелище стало тихо и мертво, как на старом кургане.
Ворота заскрипели, створки поползли в стороны, открывая могучего, поперек себя шире мужика,