Свинцовое ожерелье. Владимир Колычев
ь будем.
Кирилл кивнул, сунул руку за пояс, вытащил пистолет. Нота ля – серьезная вещь, особенно в исполнении двадцатизарядного «стечкина». Тут главное, чтобы рука не дрогнула. Фальшивая мелодия не поразит противника, пройдет мимо него. А обратно может прилететь очень жесткий ответ в свинцовом или стальном исполнении.
Кирилл тоже умел контролировать свои чувства и эмоции. Даже сейчас, когда за ними гнались до зубов вооруженные бандиты, он выглядел невозмутимым, совершенно спокойным. Этот парень не производил впечатления супермена – неправильные, но приятные черты лица, рост выше среднего, телосложение скорее худощавое, чем плотное. Но в нем чувствовалась внутренняя сила, замешенная на непоколебимой уверенности в себе. Он знал, что может справиться с ситуацией, поэтому казался таким спокойным.
Но взгляд у него был грустный, сочувствующий. Даже защищаясь, нельзя лишать человека жизни. Убийство во спасение – грех. И все же Кирилл готов был жать на спусковой крючок. Ведь убивал же он на войне.
Клим резко крутанул руль – «бумер» занесло на повороте. Поднимая пыль, машина помчалась по тряскому проселку. Глядя назад, Бочаров заметил, как с шоссе в дымовую завесу нырнул здоровенный джип.
Не повезло им с Климом сегодня. «Бумер» угнать смогли, а от погони уйти – нет. Слишком уж хороший водитель у братвы. Особенно для того, чтобы жить.
Бритоголовый паренек в кожаной куртке обозначил правый прямой в голову, но ударил по ней ногой. С такой легкостью, как будто ладошкой взмахнул. Глеб падал, раскидывая руки. Он ударился затылком о стену и сполз на пол.
Бритоголовый тип склонился над ним, схватил за грудки, приподнял.
– Баксы где?
Глеб слизнул кровь с губы, кивнул.
– Я отдам!
Не было у него шансов против этого дикаря. Он человек интеллигентный, и натура у него утонченная, и кость. Ему бы на скрипке играть, а он в карты повадился. Удар у него слабый, не справиться ему с бандитским головорезом.
– Вот я и спрашиваю: где деньги?
– Сейчас нет.
Бритоголовый парень отшвырнул должника, достал из-под куртки ствол, передернул затвор.
– Завтра будут! – брызнул слюной Глеб.
– Завтра – последний срок.
Браток повернулся к девушке, которая сидела на диване и с ужасом наблюдала за происходящим. Ясноглазая, миленькая блондинка с пышно взбитыми волосами. То ли просто худенькая, то ли костлявая.
Бритоголовый тип с интересом посмотрел на девушку и заявил:
– Знаешь, а я твою телочку в залог возьму.
– Завтра баксы будут! Точно!
– Ну, смотри. Если кинешь, я твою милашку заберу, она в притоне за тебя отработает.
– Нет-нет, завтра деньги будут.
– Я тебя предупредил. – Браток похабно подмигнул девушке, изобразил неприличный жест и развязной походкой вышел из дома.
Гравийный участок заканчивался, впереди темнел асфальт. Это значило, что пылить машина больше не будет. А как же дымовая завеса?..
А место хорошее: с одной стороны пролесок, с другой – поле. И людей не видно.
– Тормози! – скомандовал Кирилл.
Клим кивнул, ударил по тормозам. «Бумер» еще не совсем остановился, а Кирилл уже открыл дверцу. Он мигом выскочил из машины и навел пистолет на пыльную завесу, из которой вот-вот должен был выскочить джип. Только машина нарисовалась, парень нажал на спусковой крючок.
Ярко горели фары. Ослепить Кирилла они не могли, но вклеили в глаза яркие пятна. Пистолет задергался в его руках. Лобовое стекло джипа покрылось пулевыми отверстиями. Браток за рулем клюнул носом, его сосед завалился набок.
Водитель успел нажать на педаль тормоза, но джип все равно въехал в зад угнанной машины. «Бумер» почему-то стоял на нейтрале, от удара он покатился.
– Эй!
От выстрелов у Бочарова звенело в ушах, но он все равно услышал, как кричит приятель, догоняя машину. Сначала в «бумер» заскочил Клим, затем он сам.
Джип тоже катился по инерции, съехал в кювет и лег набок. Кирилл не видел, как фары светят в день, но воспоминанием о них остались яркие пятна в глазах.
Вмятина от удара заметно портила товарный вид тачки, но у Трамблера целая мастерская. Его ребятам работы всего на полдня.
Тут Трамблер покачал головой с таким видом, как будто небо упало на землю, и заявил:
– Клим, ты знаешь, мне проблемы не нужны. А я их нюхом чую. Выкладывай начистоту: что было?
Кирилл улыбнулся уголком губ. Нюх у Трамблера и вправду особенный, может, потому он и не палится столько лет. Целый капитал на краденых машинах сколотил.
– Да какие проблемы? – Клим скривился. – Они остались на дороге.
– Так! – Трамблер настороженно сощурил глаза.
– Машину мы взяли чисто. А уехать не успели. Смотрим, бегут, садятся. Надо было джипу колесо прострелить.
– Какому джипу?
– Который