Отторжение. Инна Тронина
интересно.
– Рослая, яркая, эффектная. В китайском плаще нежно-изумрудного цвета. Внешность восточная. И фамилия на то же указывает…
– Она представилась? – Я уже узнал женщину. – Инесса Шейхтдинова?
– Да, именно! – обрадовался Бобков.
– На ней чёрные леггинсы и португальские туфли под крокодила?
– Точно!
– Она на машине? Ты показал, куда поставить?
– Да, на кремовой «восьмёрке». Загнали её на парковку, под навес.
– Ладно, иди, – разрешил я. – Тебе сейчас сменяться.
Бобков козырнул и быстро выбежал из коридора. А я отправился своей дорогой, прикидывая, что потребовалось Инессе Шейхтдиновой. Николаевой она так и не стала – несмотря на то, что вышла замуж за моего друга Сашка. Просто так, от скуки, она сюда не поедет. Значит, случай серьёзный.
В приёмной меня ещё не замечали, и потому разговаривали громко, свободно.
– Вот и загубили государство, потому что ещё двадцать лет назад плевали на безопасность!
Мадам Ульянова – в синем халате, галошах и резиновых перчатках – стояла посреди помещения. Около её ног, как живая, отдыхала «Ровента». Приёмная благоухала бактерицидным шампунем. Листья пальм покачивались от ветра – Светлана тоже открыла окно. Под одним из этих экзотических деревьев и сидела Инесса Шейхтдинова. Светлана Ружецкая несла свою вахту за секретарским столом.
– Вы думаете, за что меня в психушку засадили?
– И за что? – спросила Светлана.
Мадам Ульянова выставила редкие зубы, а густые брови свела на переносице. Она была женщина крепкая, ширококостная, кудлатая, крашеная хной. Двигалась всегда стремительно, рассекая воздух выставленным вперёд правым плечом. Кривоватыми ногами она впечатывалась в паркет, в паласы и в линолеум. Казалось, под напором её бешеной энергии рухнут перекрытия, лопнут стёкла и провалится крыша. Потом выяснилось, что ей, физику по образованию, с трудом удалось освоить моющий пылесос. Девчонка Липка с ним справлялась играючи.
– Со мной в коммунальной квартире жил недобитый власовец! Я это точно знаю, хоть он и еврей был. Я всё разузнала о его прошлом. Он служил у немцев карателем, стрелял коммунистам в затылки. А после войны притаился. Ему удалось скрыться, а я решила вывести негодяя на чистую воду. Света, что бы вы сделали на моём месте?
Инесса молча шевелила пальцами бусы. Светлана растерянно кусала губы.
– Ну, в органы сообщила бы… Наверное, в КГБ. Это ведь не милицейское дело.
– Вот именно – в КГБ! – Мадам Ульянова сдёрнула с рук резиновые перчатки. – И каков результат? Ноль!
– Неужели? – удивилась Инесса.
– Представьте себе! Я попала на приём к лицу, ответственному за розыск военных преступников. Принесла ему пули…
– Какие пули? – испугалась Света.
– Те, что сосед в туалет подкидывал!
– А когда это было? – поинтересовалась Инесса.
– В семидесятых годах. Потом в милиции порох из них высыпали, составили протокол. Мне