Мелкий дождик. Свободные трёхстишия. Виктор Кротов
йством усиливать те переживания, которые разворачиваются внутри тебя. Если тебе хорошо, он радуется вместе с тобой, если грустно – вместе с тобой плачет… А сколько всего другого происходит вокруг тебя, рядом с тобой – и в то же время с тобой самим. Ветер и деревья, облака и речка, утро и вечер: все они о чём-то говорят тебе, на что-то твоё откликаются. И от этого всё твоё связано-перевязано со всем общим, так что не отделить внутреннее от внешнего.
Эти загадочные и неуловимые (но ощутимые) связи наводят на мысль, что мы гораздо меньше отделены от природы, от космоса и друг от друга, чем кажется нашему самоуверенному «эго». Когда нам хорошо, нам есть кому и чему быть благодарным за радость. Когда плохо, есть силы, способные поддержать нас и вывести из уныния. И чувство одиночества – всего лишь временная слепота и глухота, которая проходит, стоит нам как следует присмотреться и прислушаться. И в этом смысле книга «Мелкий дождик» примыкает к «Искусству соединения».
Может быть, образ мелкого дождика придёт на ум читателю и при взгляде на эти страницы, покрытые капельками-трёхстишиями, которым далеко до больших стихотворений, а уж тем более до поэм. Тоже неплохо. Ведь капелька – это стихия, присевшая отдохнуть. А может быть, и что-то сообщить нам.
Утренний взгляд
Утро для меня – совершенно особая часть дня. Время, когда ты весь распахнут навстречу своим сегодняшним возможностям. А может быть даже – и навстречу невозможностям. Утреннее начало присутствует и в весне, и в юности. Но весна переходит в лето, юность в зрелость, а утро остаётся каждодневным подарком, новой встречей с жизнью и шансом обновления души.
Этот цикл относится к первому десятилетию моего увлечения свободным трёхстишием (1972—1983). Может быть, это тоже своего рода утренний период?..
Оттаяло…
И снова сугробы снега…
Лишь в душе всё громче журчит весна.
Влажный поцелуй белки,
подбежавшей к моей ладони
за робко протянутым орехом.
Так долго любовался хлопотливым дятлом,
что тот улетел, подумав:
ему что-нибудь от меня нужно.
Сухие умершие листья,
чуть за зиму не ставшие землёй,
подсохли – и как бабочки порхают.
Смущенья полон, сторонюсь влюблённых.
Я не стыжусь объятий откровенных.
Стыжусь, что я один в разгар весны.
Красивый день.
В такие дни сбываются желанья.
Когда им сбыться суждено.
Цветок сирени с пятью лепестками
валяется на асфальте,
раздавленный чьей-то подошвой.1
Не ночь приходит, а уходит день.
И то, что он оставил нам на бедность,
мы с уваженьем называем Ночью.
Пожал приятелю руку,
и вдруг стало так радостно,
словно в мире воцарилась любовь.
Не кота, не собаку, не канарейку.
Я завёл бы ветер в своей квартире,
но ветер в доме – всего лишь сквозняк.
Как светло в этой комнате!
Одно окно,
зато сколько картин…
Мятущееся порхание мотылька,
не знающее ни преград, ни клеток…
Куда он успеет за день своей жизни?..
Всё-таки не совсем извели планету.
Ещё раз решилась на весну.
Привет, прошлогодняя травка!
Человек и дерево
– Сколько я перевидал вас, стоячих…
– Меньше, меньше, чем я – вас,
ходячих и самоуверенных.
Не кривя душой, говорю: нет, я занят.
Кладу трубку.
И снова – свободен.
Закат
Весёлый вор влезает в окно,
соскребая растопыренными пальцами
золотистый мох книжной пыли.
Хочешь узнать свой рост —
иди в лес
или в горы.
Надо ногами глядеть города,
руками рассматривать ремесла,
сердцем вглядываться во встречного.
Ну что ж, будем жить —
говорит день, начинающийся внутри,
дню, начинающемуся снаружи.
По весне
Все течёт и меняется.
Снова течёт и меняется.
И так