Знатный холостяк. Артур Конан Дойл
аткого очерка об этом любопытном эпизоде.
Как-то днем, за несколько недель до моей собственной свадьбы, когда я еще жил вместе с Холмсом на Бейкер-стрит, на его имя пришло письмо. Холмса не было дома, он где-то бродил после обеда, я же сидел весь день у себя, потому что погода внезапно испортилась, поднялся сильный ветер, пошел дождь, и застрявшая в ноге крупнокалиберная пуля, которую я привез с собой на память об афганском походе, давала себя чувствовать тупой непрерывной болью. Удобно усевшись в одном кресле и положив ноги на другое, я окружил себя грудой газет, но, пресыщенный злободневными новостями, наконец отшвырнул газеты в сторону и от нечего делать стал разглядывать лежавшее на столе письмо. Огромный герб и монограмма красовались на конверте, и я лениво размышлял о том, какая же это важная особа состоит в переписке с моим другом.
– Вас ждет великосветское послание, – заметил я Холмсу, когда он вошел в комнату. – А с утренней почтой вы, если не ошибаюсь, получили письма от торговца рыбой и таможенного чиновника?
– Вся прелесть моей корреспонденции именно в ее разнообразии, – ответил он, улыбаясь, – и в большинстве случаев чем скромнее автор письма, тем интереснее само письмо. А вот это, по-моему, одно из тех несносных официальных приглашений, которые вынуждают человека либо отдать себя на съедение смертельной скуке, либо прибегнуть ко лжи.
Он сломал печать и быстро пробежал письмо.
– Э, нет! Тут, пожалуй, может оказаться кое-что интересное.
– Значит, это не приглашение?
– Нет, письмо сугубо деловое.
– От знатного клиента?
– От одного из самых знатных в Англии.
– Поздравляю вас, милый друг.
– Даю вам слово, Уотсон, – и поверьте, я не рисуюсь, – что общественное положение моего клиента значит для меня гораздо меньше, чем его дело. Однако этот случай может оказаться любопытным. Вы, кажется, довольно усердно читали газеты в последнее время?
– Как видите! – ответил я уныло, показывая на целую груду газет в углу. – Больше мне нечего было делать.
– Это очень кстати. Быть может, вы поделитесь со мной своими познаниями. Ведь я ничего не читаю, кроме уголовной хроники и переклички на первой страницe[1]. Вот там бывают поучительные вещи. Ну а если вы так внимательно следили за происшествиями, то, вероятно, читали о лорде Сент-Саймоне и его свадьбе?
– О да! И с большим интересом.
– Отлично. Это письмо от лорда Сент-Саймона. Сейчас я прочитаю его вам, а вы еще раз просмотрите газеты и расскажите мне все, что имеет отношение к этому делу. Вот что он пишет: «Уважаемый мистер Шерлок Холмс! Лорд Бэкуотер сказал мне, что я вполне могу положиться на Вашу проницательность и Вашу джентльменскую готовность хранить чужие тайны. Поэтому я решил обратиться к Вам за советом по поводу весьма прискорбного события, которое произошло в связи с моей свадьбой. Мистер Лестрейд из Скотленд-Ярда уже ведет расследование по этому делу, но он ничего не имеет против Вашего сотрудничества, полагая, что оно может оказаться даже полезным. Я буду у Вас сегодня в четыре часа дня и надеюсь, что ввиду чрезвычайной серьезности моего дела Вы отложите все другие деловые свидания, если они назначены Вами на это время. Уважающий Вас Роберт Сент-Саймон». Письмо отправлено из особняка в Гросвеноре и написано гусиным пером, причем благородный лорд имел несчастье испачкать чернилами наружную сторону своего правого мизинца, – сказал Холмс, складывая послание.
– Он пишет, что приедет в четыре часа. Сейчас три. Через час он будет здесь.
– Значит, я как раз успею с вашей помощью разобраться во всех обстоятельствах дела. Просмотрите газеты и подберите репортерские заметки в хронологической последовательности, а я покамест взгляну, что представляет собой наш клиент.
Он взял с полки толстую книгу в красном переплете, стоявшую в ряду с другими справочниками.
– Нашел! – сказал он, усаживаясь в кресло и раскрывая книгу у себя на коленях. – «Роберт Уолсингэм де Вир Сент-Саймон, второй сын герцога Балморалского». Гм!.. «Герб: голубое поле, три звездочки чертополоха над полоской собольего меха. Родился в 1846-м». Значит, ему сорок один год – достаточно зрелый возраст для женитьбы. Был товарищем министра в прежнем составе министерства колоний. Герцог, его отец, был одно время министром иностранных дел. Потомки Плантагенетов по мужской линии и Тюдоров – по женской. Так! Все это ничего нам не дает. Надеюсь, что вы, Уотсон, приготовили нечто более существенное?
– Мне было очень нетрудно найти то, что я искал, – сказал я, – так как события эти произошли совсем недавно и я сразу обратил на них внимание. Я только потому не рассказывал о них вам, что вы были заняты каким-то расследованием, а я знаю, как вы не любите, когда вас отвлекают.
– А, вы имеете в виду ту пустячную историю с фургоном для перевозки мебели в Гросвенор-сквер? Она уже совершенно выяснена, да, впрочем, тут все было ясно с самого начала. Ну, поделитесь же со мной вашими газетными новостями.
– Вот первая заметка. Она помещена в «Морнинг пост», в разделе
В подлиннике Холмс говорит о тех своеобразных объявлениях, которые печатаются на первой странице английских газет под общим заголовком «Личные дела».