Заклятые любовники. Марина Эльденберт
перевел тяжелый взгляд на дога, ни слова не сказал, но тот сразу отпустил дворецкого и попятился ко мне.
– У вас не собака, а лошадь. Ей место на конюшне.
– Арк останется со мной, – отрезала я, потрепав пса по голове, – хотя я не против конюшни. Все лучше, чем рядом с вами.
Не собиралась я этого говорить, само вырвалось. Он меня разозлил до жути, до зубовного скрежета. Давненько меня никто не выводил из себя – настолько, что все привычные маски сползали в мгновение ока.
Де Мортен зло усмехнулся, медленно спустился по лестнице и подошел ко мне.
– Вас никто не держит.
Дворецкий уже успел подняться, с видом оскорбленного достоинства отряхнуть сюртук, закрыть дверь и потереть горло, после чего замер ожившим изваянием. Надменности в нем не убавилось ни капельки, а я вспомнила, что мой сундучок остался снаружи. Не думаю, конечно, что его мигом украдут в таком районе, но сам факт!
– К сожалению, держит. – Я стянула перчатку.
Взгляд де Мортена потемнел еще больше: в такие глаза лучше не заглядывать – пропадешь, а лицо словно непроницаемая маска. Что за ней? Злорадство? Ненависть? Безразличие? Змея пульсировала – за вчерашний день она заметно подросла и теперь снова обвивалась вокруг запястья. Пока что это никак не отражалось на моем самочувствии, если не считать безумного влечения к мужчине, который смотрел на меня сверху вниз: пренебрежительно – так, что хотелось съежиться до размеров муравья и уползти с глаз долой.
– Сочувствую. – Он коснулся моего подбородка, заставил поднять голову. – Одна комната на втором этаже. Не стойло, не ковер возле камина в гостиной, а гостевая спальня. Напомнить вам условия?
Пальцы Винсента мягко касались подбородка, но вырываться не хотелось. Да какой там вырываться, если малейшее невинное прикосновение отозвалось тянущим, сладким теплом между ног. Хотелось податься вслед за его рукой, почувствовать ладонь на щеке… А хуже всего было то, что он знал, как заклятие на меня действует.
– Не припомню, чтобы мы обсуждали условия, – холодно отозвалась я, отступая на шаг назад. Он тут же сжал кулак, опустил руку.
– Пока вы живете здесь, делать будете все, что я скажу. Не превращайте мой дом в цирк, не донимайте меня и не оскорбляйте моих слуг. То же касается псины. Ведите себя тихо. Оба.
– Донимать вас? Да чем меньше мы будем видеться, – я беззаботно пожала плечами, – тем лучше.
Уголок его губ едва уловимо дернулся, он повернулся к дворецкому:
– Гилл, проводите леди Луизу Лефер в гостевую комнату.
Тот побелел, когда услышал мое имя. Точно, позавчера я представилась сценическим псевдонимом, а Винсент, похоже, предупредил о визите леди. Этот грубиян все напутал, но его мне было не жаль. Ничуточки.
– Вы мой багаж за дверью оставили, – напомнила я дворецкому, а де Мортен неожиданно заявил:
– И еще. Не вздумайте выходить из дома без разрешения.
От такого заявления я слегка опешила. Он что, серьезно?
– Всякий раз,