Terra Nipponica: Среда обитания и среда воображения. Александр Мещеряков
дание стихийных бедствий. Что до внешней политики, то она в значительной степени строилась и строится в зависимости от оценки (благоприятной или неблагоприятной) качества среды обитания – как собственной страны, так и зарубежья. Контрастными результатами могут быть как полная автаркия, так и силовое расширение территории собственной страны. Оба этих варианта были реализованы в японской истории, поскольку оценка качества среды обитания значительно менялась в разные исторические периоды. В качестве примера может послужить концепт «островной страны» – неотъемлемой и объективной географической характеристики Японии. При всей «объективности» этого термина его содержание радикально трансформировалось на протяжении японской истории. Несмотря на то что размеры территории Японии не претерпевали вплоть до XX в. драматических изменений, японцы временами считали свою страну большой, а временами – крошечной. Их культура позволяла давать такие противоположные оценки.
Однако что означает термин «японская культура»? Автор убежден, что никакой японской культуры «вообще» не существует. Это динамическое образование, которое наполняется различным содержанием в зависимости от конкретной эпохи. Природная среда обитания японцев мало менялась на протяжении полутора тысяч лет, рассматриваемых в книге. Однако отношение к природе и среде обитания менялось радикально в зависимости от идейного фона эпохи, господствующего языка описания, превалирующих – оптимистических или пессимистических – настроений, которые господствовали в государстве и обществе. Поэтому и земля Японии казалась им то богатой, то бедной.
Сегодня многие идеи прошлого, связанные с природной тематикой, могут показаться предрассудками, но весь исследовательский и житейский опыт автора свидетельствует о том, что культура (и культура нынешняя не исключение) в значительной степени является набором таких предрассудков. Культура не приносит непосредственных, сиюминутных и осязаемых выгод, ее функция заключается в другом: она представляет целостную картину мира. Не имеет никакого резона оценивать ее с точки зрения соответствия «действительности» (т. е. современным «научным» представлениям), потому что сама эта картина обладает безусловной достоверностью для ее обладателя. Вера в подлинность этой картины и осознанное выстраивание собственного поведения в соответствии с ней производят благоприятное и успокоительно-терапевтическое впечатление на ее носителя, формируют «личность» и предотвращают ее от распада, понижения самооценки, попадания в поле разрозненных смыслов, что приравнивается к деградации, «бескультурью», «варварству».
Автор пытался реконструировать картину мира традиционной Японии и определить то место, которое занимала в нем природная среда обитания. Для этого он постарался по возможности полно пользоваться тем словарем, которым пользовались сами творцы этой картины. Ибо только знание этого словаря дает надежду на понимание, дает возможность ощутить всю относительность нашего собственного бытия, умерить наш проповеднический пыл, смешаться с пылью истории. Операцию же по деконструкции мы оставляем тем историкам, которые предпочитают пользоваться выгодами своего хронологического положения и невозможностью людей прошлого дать ответ на построения, созидаемые из новейших композитных материалов, неизвестных творцам и участникам самих событий.
Проблематика отношений между человеком и природной средой обитания чрезвычайно многообразна. Собственно говоря, любое человеческое действие разворачивается в природном пространстве – создание полностью антропогенного пространства, независимого от природы, является невозможным. Тем более это касается традиционного общества, зависимость которого от природы, ее «благосклонности» и «капризов» в краткосрочной перспективе значительно выше, чем сегодня. Неблагоприятные погодные условия и стихийные бедствия, служившие ранее причиной разрушений, вызывавшие голод, множество смертей и социальных конфликтов, для значительной части нынешнего «передового» человечества лишь неприятный эпизод и не угрожают существованию статистически значимого количества людей. Гораздо большую угрозу для жизни представляет нынешняя антропогенная деятельность – число жертв техногенных катастроф и аварий намного превосходит число жертв природных катастроф.
Жизнь традиционного общества буквально окружена природой, которая является для него источником восторгов и страхов. Природа кормит и одевает человека, она же лишает его средств пропитания, разрушает его жилище, она же – позволим себе незамысловатый каламбур – сносит ему «крышу». Осознавая свою зависимость от природной среды, это общество обладает лишь немногими (или же недостаточными) практическими средствами для того, чтобы повлиять на природу, приспособить ее под свои нужды, смягчить последствия природных «аномалий». В этой драматической ситуации человек ставит своей задачей воздействие не только непосредственно на природу, но и на те высшие силы, которые, по его убеждению, управляют ею.
В самом общем виде отношения человека и природной среды обитания можно подразделить на два основных аспекта. Первый – это практическое освоение природного пространства, приспособление к нему и его преобразование. Работ, в которых исследуется этот аспект, существует великое