Стреляющие руины. Сергей Самаров
. Вообще, лучше просто посмотри за ними... Кто у нас на правом фланге?
– Волына... – отозвался старший лейтенант Маврин, снайпер. – Что там?
– Двое – наблюдатели или кто там они... Пришли с твоей стороны... – объяснил Локматов. – А ты проспал... Храпел хоть не сильно, не спугнул...
– Они, должно быть, по «зеленке» пробрались. От меня «зеленка» насквозь не просматривается. Но по дороге прошла машина. Предполагаю, что их из машины высадили. Я звук двигателя слушал, машина не останавливалась. Правда, там спуск крутой. Могли на ходу выпрыгнуть...
– Машина какая? – спросил подполковник.
– Грузовик, судя по звуку... Мне дорогу тоже не видно. Я ниже и прикрыт кустами.
– Что за слепая позиция... – возмутился Локматов.
– Иначе меня с дороги будет видно... Все вокруг голое, не спрячешься...
– Они, кажется, с видеокамерой... – сообщил капитан. – Снимают деревню...
– Пейзаж понравился? Интересно было бы узнать, чем...
– И отметки какие-то на карту наносят...
Капитан находился так близко, что через бинокль можно было увидеть все детали.
– Какие? – ехидно спросил старший лейтенант Маврин.
– Зеленые, синие и красные... – спокойно ответил Локматов. – Карандаши такого цвета. Вернее, не карандаши, как у нас, а фломастеры... Или маркеры, если это не одно и то же...
– Так ты спросил бы... – не унимался Маврин.
– Я по-грузински три слова знаю: «Хванчкара», «Цинандали», и «Греми»...[2] – Отставить пьянку... – скомандовал подполковник. – Не мешайте друг другу...
– А что мешать... Они сматываются... Будем брать?
– На каком основании?
– Шибко подозрительные...
– Деревня грузинская?
– Грузинская... Только три осетинских семьи...
– Грузинские спецслужбы интересуются грузинской деревней... Это подозрительно для нас?
– Конечно... Почему они просто в деревню не вошли, не выпили по стаканчику?..
– Есть в этом сермяжная правда... – согласился подполковник Ведьмин. – Тем не менее, приказ есть: не светиться... Пусть идут...
– А это и не грузины... – сказал вдруг капитан.
– У них на плечах написано, что это осетинская разведка... – все еще ехидничал старший лейтенант. – И ниже спины указано рабочее время и время перерыва на обед...
– Они лицом ко мне повернулись... Оба блондинчики, лица европейские...
– Сказал бы уж, американские... – поправил подполковник.
– Я не скажу «нет»... – ответил капитан.
– Волына», пробирайся в «зеленку», проследи за мальчонками...
– Понял... – сразу согласился снайпер.
Старший лейтенант Маврин вышел на связь через пятнадцать минут.
– Я – Волына... Гранит...
– Слушаю...
– Лица европейские. Прошли в десяти метрах от меня. Проводил до дороги. Грузовик вернулся как раз к моменту, когда они вышли из леса. Четко работают. На ходу в кузов запрыгнули. За рулем был американец... Перед подъемом их догнал новенький «Ленд Ровер Дефендер» без номеров. Человек на пассажирском сидении обменялся с водителем-американцем какими-то непонятными знаками... Предполагаю, это был утвердительный доклад...
– Паспорт у американца смотрел? – спросил подполковник.
– Нет, только рожу... Афроамериканец, как теперь себя ихние негры называют...
– А вот это уже интересно... – сам себе сказал подполковник Ведьмин. – Мало того, что в каждой деревне в округе войска стоят, а здесь – пусто... Еще и американцы ведут наблюдение... И что это может значить?..
– Гранит, отсюда мне дорогу дальше видно... Выше в машину еще двое сели. Там, мне показалось, еще один негр... И опять подъехал «Ленд Ровер Дефендер»... Разговаривают...
– Вторая группа... – констатировал Базилио. – Дорога вокруг села идет... Не исключено, что на той стороне еще несколько групп подберет...
– И зачем я сбрил усы... – посетовал подполковник Ведьмин. – Мотать инфу не на что...
В генеральном штабе грузинских вооруженных сил на закрытом, в буквальном смысле, совещании – когда даже шторы на окнах были плотно задернуты, несмотря на то, что на улице только-только рассвело, а за дверью, как часовой, стоял адъютант, не подпускавший к дверному тамбуру никого, присутствовали сразу два генерала в гражданском, и ни тот, ни другой не разговаривали по-грузински. Впрочем, среди двух с половиной десятков офицеров больше половины грузинским языком не владело, хотя из них двое и носили грузинские фамилии, будучи гражданами других стран уже в нескольких поколениях. Потому разговор шел на английском. Но это уже никого не удивляло, потому что все в генеральном штабе знали: планированием предстоящих действий занимались люди, для которых английский язык был если и родным, то, по крайней мере, привычным. А местные офицеры понимали, что им будет отведена
«Хванчкара», «Цинандали» – сорта грузинских вин, «Греми» – грузинский марочный коньяк.