Следы «Тигра». Фронтовые записки немецкого танкиста. 1944. Вольфганг Фауст
толпилась целая колонна злющих «Тигров», нетерпеливо ожидавшая возможности перебраться через препятствие. Открыв люк над головой, я выбрался на корпус машины. Холодный воздух и запах сгоревшей взрывчатки сразу же забил мне легкие, пока я нагибался и прочищал стеклоблок прибора наблюдения под нависающим стальным козырьком.
Закончив, я осмотрелся вокруг. Картина была ошеломительной.
Повсюду были разбросаны искалеченные тела русских пехотинцев. Насыпь перестала существовать, от нее осталось только булыжное основание и куча земли на дне рва, который был все же слишком глубоким, чтобы мы могли преодолеть его. По другую сторону рва располагались разбитые взрывами бомб блиндажи, из которых все еще поднимались в воздух струйки дыма. Странно, но никакой активности там не наблюдалось, возможно из-за остатков тумана и дыма, по-прежнему клубившихся у земли.
Осмотревшись, я забрался обратно в танк и захлопнул крышку люка.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Хелман. – Можем перебраться?
– Никак нет, герр полковник, слишком глубоко. Нужно наводить мост или вызывать саперную роту, чтобы засыпать ров.
– Нет, мы должны форсировать его сами. И перебраться через него побыстрее. Командир застрял, так что мы теперь ведущий танк.
– Но мы опрокинемся, герр полковник. Здесь чересчур глубоко.
– А ты используй этот Т-34, – приказал Хелман. – Тот, который на самом краю рва. Пусть он тебе поможет.
Я почувствовал пинок сапога Хелмана, который пришелся мне между лопаток, поскольку я колебался. Похоже было на то, что командир достал бы нас прямо из башни своими руками и немного придушил, если бы ему показалось, что мы с Куртом медлим.
– Ну, давай же, Фауст. Столкни ты этот Т-34 в ров.
Теперь я понял, что командир хочет, чтобы мы сделали, но все же риск был более чем значительным.
Подбитый Т-34, который пытался противостоять нам на краю противотанкового рва и экипаж которого расстрелял наших товарищей, спасавшихся из горящего «Тигра», все еще оставался на том же самом месте, на краю рва, его гусеницы были сорваны с опорных катков нашим снарядом и взрывом заложенной в насыпи взрывчатки, но все же большая груда русской стали могла заполнить собой пространство рва и стать импровизированным мостом. Я подвел наш «Тигр» к разбитому корпусу русского танка, прекрасно представляя себе, что экипажи всех остальных «Тигров», стоящие позади нас, внимательно наблюдают за моими действиями – и эти бывалые ребята не простят мне ошибки. Я аккуратно уперся лобовым броневым листом своей машины в корпус советского танка и буквально всем своим существом ощутил, как напрягся 600-сильный[18] мотор, толкая вдавившуюся в грязь вражескую машину. Выругавшись, я переключился на самую низкую передачу и снова подал свой танк вперед.
Все поле зрения моего прибора наблюдения закрывал лобовой лист брони Т-34, с его разбитой смотровой щелью механика-водителя и разбитым передним ведущим колесом. Русская машина подалась назад и поползла в грязи ко рву, медленно, но неуклонно преодолевая
Двигатель «Тигра I» поначалу был мощностью 650 л. с., но в дальнейшем (и в описываемое время) – 700 л. с.