Солнечный зайчик. Александр Муниров
ь другими трубами. Изредка они, переплетались между собой, соединяясь? разветвляясь, словно кровеносная система. Высота, на которой лежали трубы, была ровно такой, чтобы закрывать от Ту Ивис лампы дневного света, скрывая ее в полумраке. Тьма разбавлялась лишь светящимися аварийными указателями выхода и красных дверц пожарных шкафов, будто дверные проемы и красные дверцы и без того не было видно. С другой стороны, человек, ростом, чуть выше среднего, был вынужден пригибаться, если, конечно, не желал себе травмы.
Кто-то однажды сказал ей, что технические коридоры строились не столько для того, чтобы по ним ходили, сколько затем, чтобы удобнее было эти трубы обслуживать. Если продолжать рассуждать в том же духе, то можно было додуматься и до того, что ремонтники – это не люди, а существа неведомой расы, явно ниже человека. Может быть даже големы. Это многое объясняло и, в другой раз, она попробовала бы раскрыть эту тайну, все-таки важная информация не бывает лишней, но сейчас было не до того: Ту Ивис бежала по коридору, надеясь, что сегодня, все-таки, не наткнется на тайну человеческой прислуги или наоборот, та не наткнется на нее. И без нее слишком много проблем.
Слишком много. Хорошо еще, что она не была выше среднего роста, хотя даже так казалось, что чересчур экономно расположенные железяки норовят стукнуть ее по голове при малейшей возможности.
Ох уж эта человеческая манера окружать себя, сверх всякой меры, разными приборами и инструментами для комфорта. Хорошая идея, человечество, жить в искусственном, созданном вами самими мире, наполненном всякими непонятными штуками. Никто и не пытается тягаться с вашими познаниями в физике и химии. Плохо, что дальше этого вы видеть не хотите!
В пяти шагах за спиной Ту Ивис открылась дверь и резкий мужской голос сказал:
– Эй ты!
Отлично. И как после таких обращений следует поступать?
Ту Ивис успела свернуть в боковой коридор за секунду до того, предполагаемые преследователи успели бы выстрелить. Возможно они и выстрелили, но звук шагов по бетонному полу заглушил сухой звук выстрела и последующего рикошета от стены. А в том, что они будут стрелять фея не сомневалась.
Железная лестница, ведущая на полуровня ниже. Из тех, на которых обычно ломают ноги, если не двигаются осторожно. Как и все в этом коридоре – функционально, но потенциально небезопасно. Может быть она остановит преследователей? Ту Ивис прыгнула вперед, зацепившись рукой за одну из труб, услужливо подставившую свое колено сверху.
Твою мать!! Когда теплоизоляция нужна, ее вечно нет! Ту Ивис приземлилась, оставив лестницу позади, подула на обожженную ладонь, а здоровой рукой потянулась в карман и вытащила шерстяную нитку, длиной около пятнадцати сантиметров. Намотала на палец, сделала им в воздухе жест, словно дирижировала, сняла и бросила через плечо назад, где уже слышались приближающиеся шаги, а сама побежала дальше.
Стук тяжелых шагов по железной лестнице… почему люди вечно выбирают такую тяжелую обувь? И, в особенности те, кто ходит этими коридорами? Может быть им нравится звук собственных шагов?
Через секунду к ним добавились ругань и грохот падающих тел.
Ту Ивис удовлетворенно кивнула сама себе на бегу. Вот так вам, сквернословцы.
Почему они все время ругаются, но при этом частенько твердят о культуре и кичатся своими «шедеврами»? Впрочем, их – шедевров, за все четыре тысячелетия, набралось чуть больше тысячи. Все остальное – лишь черепки от посудин, в которых давным давно женщины варили фасоль или же наконечники копий, которыми мужчины протыкали друг друга. Ту Ивис недавно ходила в музей и видела все эти обломки. И они этим восхищаются! Недоумки.
Коридор закончился дверью с надписью «Выход номер 56» и планом этажа прямо посередине двери, в котором, впрочем, Ту Ивис ничего не понимала. Перед дверью, в обе стороны, тянулись совсем уж тесные коридоры, просто ад для человека, страдающего клаустрофобией. И трубы там располагались на уровне живота. Но зато, в конце правого коридора, виднелся свет!
Ту Ивис открыла дверь и громко ей хлопнула, а сама втиснулась между трубой и стеной и поползла вдоль нее к источнику света, радуясь, что феи не бывают толстыми. Нитка вряд ли надолго удержит преследователей и, будь время, она придумала бы что-нибудь понадежнее, но времени никогда не хватало.
Ту Ивис достала из кармана зеркальце – не ту гадость в пластиковой оправе, что продавали нищие приезжие из других стран, а настоящее, с серебряным напылением, созданное при помощи ртути, в серебряной же оправе, доставшееся в наследство от бабушки. Если бы преследователи обнаружили у нее эту штуку, то наверняка решили, что Ту Ивис ее украла. И хоть задоказывайся им потом, что этой «древности» от силы две сотни лет – сущие мелочи, для любой достойной и красивой вещи.
Если, конечно, к вещам относиться достойно.
Ту Ивис еще помнила свалку, когда выезжала из Города-Дома – мрачное место, забитое мусором, с черным небом от летающих над ним несчастных голодных птиц. И странные, громоздкие желтые машины, что ездили сверху, трамбуя и уплотняя мусор,