Ричард Длинные Руки – гауграф. Гай Юлий Орловский
что не воюете. Можно было бы отдать противнику столицу на пару дней, потом снова забрать и… по праву войны в чужом городе…
– Не воюем, – согласился я, морщась. – Барон, вы наступили на больной мозоль. Геннегау придется отдать королю. Это столица королевства, а не маркграфства.
Он сказал осторожно:
– Да, конечно… Но в данном случае я бы посоветовал не вносить ясность… как вы любите. Во всяком случае, не торопиться. Вам лучше побыть с неопределенным статусом… хотя да, он определен, но маркграф вы только для императора. Для Кейдана вы по-прежнему лютый враг, для нас – майордом. Давайте пока затягивать любое прояснение ситуации!
Я вздохнул.
– Дворец все-таки придется отдать. Это его личное имущество.
Он подумал, развел руками.
– Хорошо, отдадите… Но надо и свой дворец отгрохать! Или занять готовый.
– Зачем?
– Иначе столица вся будет под властью Кейдана, – пояснил он. – А так всякий увидит, что король королем, но реальная власть у вас, сэр Ричард. Дворец будет постоянным напоминанием, что, кроме Его Величества, в столице присутствует и другая сила.
Я фыркнул:
– Думаешь, зачем я сейчас на природе? Вот смотрю, смотрю… И пока ничего подходящего не вижу. Подходящего, чтоб отнять по закону.
– По закону?
– Ну, да, закон – это мы, не так ли?.. А строить больно долго.
Он закусил губу, подумал.
– А что, если переговорю со знатными вельможами? Вдруг кто согласится уступить вам свой дворец? Или хотя бы на время? За какие-то льготы?
– А за деньги? – спросил я.
Он отмахнулся.
– Золота у знати хватает. А вот льготы заинтересовать могут.
– Хорошо, – сказал я, – только торгуйся. И сам ничего не решай, сперва доложи, что желают. А то вдруг захотят, чтоб я повесился!
Он вскрикнул, даже ладони у груди сложил, как в молитве.
– Что вы, сэр Ричард! Я сам сто раз все перепроверю, и вы еще со своими людьми посоветуйтесь на всякий случай!
– Советоваться, – сказал я, – это искать чужого одобрения уже принятому собственному решению. Но я мудр, и потому советуюсь сперва, а уж потом выбираю лучшее решение и велю на него равняться. Естественно, оно считается моим, принятым в глубоких раздумьях о судьбах страны! Но это естественные и простительные мелочи, для благосостояния народа абсолютно неважно, кто первым сказал «а».
Он сказал с робкой улыбкой:
– Но для авторитета государя это немаловажно.
– Короля играет свита, – согласился я. – Потому я заинтересован, чтобы свита была ого-го. И умная, и хитрая, и красивая, и честная. Со мной, по крайней мере. Так что занимайся подготовкой новой резиденции… маркграфа.
Он посмотрел искоса.
– А майордома?
– И майордома, – согласился я. – Маркграф – официально по королевству, майордом – по моему войску. Посмотрим, как они уживутся.
Он проговорил с запинкой:
– Меч в руке… порождает… власть. Ваше войско подчинено вам. Его Величество может снова созвать