Враги моих друзей. Ирина Волк
й. И все это умело преподнесено в обрамлении «гламурной» жизни.
Сергей Назаркин, подполковник милиции, начальник Отдела по защите прав акционеров и собственников при корпоративных конфликтах и по выявлению и пресечению преступлений в пенсионных фондах, страховых компаниях и на рынке ценных бумаг УБЭП ГУВД по г. Москве
… Сердце дернулось и бешено забилось, словно у иноходца на последнем круге. В глазах потемнело. Горло сжали тиски. Стало трудно дышать.
Он сделал несколько шагов, чувствуя, как тело наливается свинцом. Колени подломились, и он рухнул на пол. Боли не было. Последнее, что он увидел, – трещина в паркете. Хотелось моргнуть, но даже веки перестали слушаться. Забили старинные часы, но этого он уже не услышал…
Глава первая
Лондон. Аэропорт Хитроу
– Продано!..
Молоток джентльмена в бабочке упал на блин подставки.
Последний лот был продан – по странной традиции, Лондон платил за русских художников больше, чем Москва. Точнее так: Лондон платил, Москва иногда узнавала про то, что очередной Айвазовский или Коровин осели в частной коллекции на острове туманов.
Самая дешевая картина ушла на сегодняшних торгах за шестьсот тысяч фунтов. Завтра она будет стоить больше.
Увидев ее, ему приходилось каждый раз делать усилие, чтобы отвести взгляд от этой стройной фигурки. Подтянутый живот, горящий в пупке изумруд, казалось, кричали о том, что любая женщина, кроме самой Натальи, просто не имеет права даже думать об открытых нарядах. Выпирающие кости таза, обычно портившие фигуры даже топ-моделей, только подчеркивали ее тонкую талию… На ней были узкие черные брюки. Белая полупрозрачная блузка обтягивала грудь и завязывалась на шее нежным бантом. Длинные, черные как смоль волосы ниспадали на плечи. Ногти на руках и ногах были накрашены красным перламутровым лаком, и этот цвет шел к ее загорелой коже. Открытые босоножки со стразами добавляли к ее собственным ста семидесяти сантиметрам еще семь.
Бориса била дрожь. Он был просто раздавлен этой женщиной, которая умудрялась оставаться элегантной, стильной и сминающе-сексуальной… Сейчас три раза выдохнуть, три раза вдохнуть – и он возьмет себя в руки…
– Вы не задержитесь на банкет?
Когда рядом звучит такой голос, не так уж и важно, что именно он произносит. Наталья удивленно обернулась. В Лондоне русскоязычных знакомых у нее было немного, а сегодня на аукционе Сотбис не ожидалось ни одного.
– Мы знакомы?
– Нет, а жаль…
Голос у незнакомца был обвораживающий, а лицо… Лучше бы Наталья так пристально в него не вглядывалась – внешность была под стать голосу.
– Давайте исправим досадный пробел. В этом городе постоянно знакомишься только по делу и никогда с теми, с кем хотелось бы… Я – Борис Жебровицкий, а вы – Наталья Ипатова?
– Верно, Наталья. Причем для вас – Наталья Николаевна…
– Помилуйте, к чему этот официоз? Здесь, в Лондоне, не приняты отчества.
– Они не приняты у англичан, ну так они и разговаривают на другом языке и живут на острове, не правда ли?
Безобидная болтовня почему-то странно волновала. Казалось, Борис выжидает. Так тигр на охоте замирает на мягких лапах: сейчас дичь сделает полшага не в ту сторону, и время остановится: воздух рассечет полосатая молния – и не спастись от клыков… Хотя…
Жебровицкий не тигр – скорее, леопард, мелковат он для тигра. Но то, что из семейства кошачьих, – это точно.
– Наталья, оставайтесь на банкет – потанцуем! Поверьте, за неделю в Лондоне отвык от русской речи… Одичал… Потанцуем, поболтаем, сделайте милость!
Если бы сейчас в руках Бориса-искусителя оказалось яблоко, Наталья бы не удивилась. По счастью, совершенно не понятно почему – по счастью, – но так уже она почувствовала, – машина, присланная за ней отцом, уже подъехала…
– Борис, если вы захотите, любая англичанка заговорит по-русски. Я просто уверена в этом. Не сердитесь – меня ждут…
– Что вы, Наталья Николаевна!.. Сердиться я должен только на себя. Пообещайте, что мы с вами еще пообщаемся, – вы же будете на Кристи в Париже. А может быть, нам лучше встретиться в Москве?
Яблока Борис не нашел – он подарил Наталье только взгляд. Взгляд зверя, уверенного в том, что рано или поздно добыча все же сделает неверное движение – и этого будет достаточно…
Каждый раз, прилетая в Англию, Наталья тихо радовалась, что она не за рулем. Все-таки левый руль постоянно создавал иллюзию, что едешь по встречной. С водителем как-то спокойнее…
В Москве Наталья гоняла на своей малышке от души, а в Лондоне все было иначе – чинно и благородно. Передвижение, достойное искусствоведа и девушки из хорошей семьи. Собственно, из хорошей семьи было первично, потому как и приезд в Лондон, и свободное по нему перемещение было возможным для Натальи вовсе не благодаря профессии. Очень важно выбрать правильного отца. Наталье это удалось.
Быть