Эльбрус. Дневник восхождения. В горы после пятидесяти…. Валерий Лаврусь
зумительная, надо мной тёмно-синее небо, подо мной весь мир. Нет, не весь, только Европа. Эльбрус – высшая точка Европы. 5642 метра. Сердце бьётся как сумасшедшее, дыхание частое и прерывистое, воздуха не хватает. Ещё одна цель… Можно позвонить – на Эльбрусе прекрасная связь – и сообщить всем, кто ждёт и болеет за тебя. Но я не буду этого делать. Подняться – полдела. Спуск – опаснее восхождения…
Потом многие будут задавать извечный вопрос: «Зачем тебе это?» А я много раз пытался на него ответить. Хотя бы себе. Но так и не смог…
Так с чего же всё началось? С чего?..
Когда мы смотрим кино, то в своём воображении часто пытаемся примерить на себя судьбу героев. Ничего необычного, обыкновенный инстинкт подражания. Многие помнят Вертикаль» с Высоцким и его знаменитыми песнями, многим этот фильм свихнул голову и отправил в горы. Многим, но не мне. Мне он показался… непонятным. И если под воду с аквалангом я мечтал спуститься все сорок пять года жизни (с пяти), то горы меня манили мало. В детстве меня возили на Чёрное море и в Грузию, и я видел Кавказ. Уже взрослым, в двадцать восемь, со старшим братом Ярославом, побывали на Полярном Урале. Урал меня впечатлил, он мне понравился, но всё же не на столько, чтобы все бросить и лезть на гору.
Самое большее влияние на меня оказал мой северный друг – Ванька Дьяков. Знакомство с ним чуть было не стоило обмороженных ушей на озере с экзотическим названием Тету-Мамонто-Тяй, но главное, он уже тогда чуть не подбил меня на зимний поход на тот же Полярный Урал, на гору Пайер. В поход я не пошёл, не случилось. Но, кажется, именно этот стервец что-то заронил мне в душу, и это, удобренное потом моей эзотерикой, вдруг проклюнулось и начало расти и выросло в декабре 2012 года в Египте. Туда я поехал после тяжёлой болезни (панкреонекроза) исполнить заветную мечту – наконец, нырнуть с аквалангом (стал боялся, что с такими болячками уже ничего не успею посмотреть).
Шарм-эш-Шэйх. Первый дайвинг
А там, в Шарм-эш-Шейхе, на дайверовском катере познакомился с Игорем, таким же, казалось, отдыхающим, как и я.
– Помните «Иронию судьбы»? «Каждый год 31 декабря, мы с друзьями ходим в баню». А мы… – заливал он своей спутнице – пышной блондинке, – каждый год 15 июля восходим на Эльбрус.
– Прошу прощения, – вмешался я. – А кто это «мы»?
– А «мы» – это бывшие воины-десантники.
– А с собой возьмёте?
– Да, без проблем! Записывай номер…
Однако на июль 2013-го у меня уже сформировались планы. Тот год я посвятил освоению акваланга. Тасманово, Чёрное, Андоманское моря, даже Волга. Идей было много! Горы я отложил до июля 14-го.
В Австралии, куда я по приглашению всё того же Ваньки, приехал проходить курсы дайвинга, я попробовал обсудить идею восхождения на Эльбрус с моим возмутителем спокойствия.
– На Эльбрус? Да, ладно, Палыч! – Ванька замахал руками.
– Но почему?..
– Палыч, я видел, как ты приползал с дайвинга… Хреновая у тебя физуха, Палыч. И не такие блевали на Скалах Пастухова! «Эльбрус»… – передразнил он.
И я разозлился! «Хреновая физуха»… «Не такие блевали»… И это он мне! Бывшему полевику! Я твёрдо решил: поднимусь! Потом я понял, опять он меня на понт взял… Но…
В ноябре 13-го при составлении графиков отпусков я созвонился с Игорем, и спросил, помнит ли он меня? «Конечно!» —радостно ответил он. «А договорённость в силе?» «Конечно!» – успокоил он меня. И я запланировал две недели отпуска на вторую половину июля 14-го.
А в феврале мы с супругой поехали на Канары, и там, на Тенерифе, я ещё раз познакомился с горами. Так сказать, поближе. Во-первых, мы с Софико пешком спустились с 600 метров к морю по ущелью. А во-вторых поднялись на вершину вулкана Тейде – 3712 метров. Так высоко в горах я ещё никогда не бывал. Вид с Тейде открывалась космический, и это только три с половиной тысячи! А как же на Эльбрусе? Кстати, Эльбрус тоже вулкан. Двуглавый.
В апреле, мы встретились с Игорем в кафе, где он прямо на салфетке накидал список снаряжения для восхождения. Список получился длинный, на весь разворот, и охватывал два сезона: лето и зиму. Выше 3500 даже летом зима. Помнится по полевым работам, в межсезонье, для этого требовалось полтонны груза на четверых и вертолёт для заброски. Но тут «хеликоптеров» не ожидалось, тащить придётся всё на себе. А поэтому никаких тяжелых вещей, вроде ЗиЛовских аккумуляторов, унтов и бараньих полушубков…
Апрель и май я посвятил закупке снаряжения и одновременно начал подтягивать «физуху», ту самую, которая у меня, по словам Дьякова, была «хреновая».
А, в общем, чего греха таить, конечно, «хреновая»! … Мои северные полевые работы закончились давно, лет двадцать назад. Требовалось себя прокачать. Тем более только два год назад, полтора месяца валялся на больничной койки с диагнозом отрицающим саму возможность хождения не только в горы, но и нормальной жизни в принципе С таким диагнозом и жить то не полагалось. Брат в 2003 и не стал.
Но я