Зануда. Алтана Шойжилова
девушка класса рассказала о последнем ее походе в магазин и приобретенной впоследствии юбке, вот ее подруги показали свой новый маникюр, а позже начали хвастаться чем-то, указывая на экран телефона. «Глупо», – думала новенькая, поправляя большие, чуть ли не на половину лица, очки в рыже-деревянной оправе. Коротко подстриженные ногти на маленьких, слегка пухлых пальцах, клетчатая юбка ниже колена, белая рубашка, застегнутая на все пуговицы чуть ли не до самого подбородка, и серая жилетка, чтобы не было холодно осенью. Рядом аккуратно лежали сложенные в стопку учебники, только что взятые с библиотеки, три одинаковые серые тетради – для основного ведения, для заметок и черновик – черный футляр для очков, большой пенал с тремя синими ручками – двумя зелеными и одной красной – с транспортиром, треугольником и длинной линейкой, тремя карандашами разной толщины, точилкой и ластиком.
Девушка легонько отодвинула рукав и посмотрела на время, точно идущие часы никогда не лгали. Прошло уже пять минут от начала урока, а учителя все не было. Плохо. Не только класс, но вся школа в целом уже начинали ее беспокоить. За окном торопились на занятия младшеклассники, лениво подметал опавшие листья старый дворник, медленно вышагивали подростки, ни капли не заботясь о своем опоздании. Где-то в тени по два-три человека осторожно делали очередную затяжку сигареты, оглядываясь по сторонам, чтобы никто из старших не увидел. Город был под стать этой не утихающей школьной суете, именно поэтому он с каждой минутой начинал терять свое очарование в глазах новенькой.
– Привет! – кто-то резко появился в ее поле зрения: он присел на корточки прямо напротив, облокотив локти на парту и склонив голову набок. Она уставилась на незнакомца, который продолжал разглядывать ее снизу вверх. Он смотрел со странным удивлением и любопытством в глазах, чуть прищурившись, как будто стараясь вспомнить. Она напряглась, но виду не подала. Возможно, все дело в том, что слишком неожиданно переводиться в одиннадцатом классе в новую школу.
– Доброе утро, – тихо, практически затаив дыхание, выдавила новенькая.
– Ты… – Он казался ей еще большим чудаком. Самым чудаковатым в этом классе. Подбежал, сел чуть ли не на пол и смотрит так, как будто они знакомы с детства. – Ты новенькая?
Это еще больше смутило ее. Он что, класс свой не знает? Зачем задавать глупые вопросы с очевидным ответом?
– Да. Зуева Валентина Георгиевна, – отчеканила она, не мигая и нахмурив брови. Парень продолжал странно ее рассматривать, неприлично долго и пристально, глядя глаза в глаза. Это чертовски смущало и путало мысли.
– Очень приятно, Валя, – наконец-то сказал он и слабо улыбнулся. – Я Сафронов Дима, зови меня просто Дима. Если что, всегда обращайся.
Валя кивнула, надеясь, что он поскорее уйдет, но Дима все также продолжал разглядывать ее большие очки, ниспадающую на них длинную челку, короткие торчащие в разные стороны ржаво-рыжие локоны, чуть выпирающие из-за них уши и сжатые напряженные плечи. Он смотрел так, словно ожидал чего-то, надеялся на что-то. Валя не понимала, что ему нужно, и просто опустила голову, отводя взгляд за край стола.
– Эй, что за?… – послышался недовольный женский голос, сопровождающийся стуком каблуков. Валя повернула голову. Перед ней стояла, приподняв выразительно подведенную бровь, высокая светловолосая девушка. Она снимала легкую курточку, поправляя длинные волосы и не отводя возмущенного взгляда от новоиспеченной одноклассницы. – Ты вообще кто? Это мое место, если что!
– Марин, это наша новенькая, – ответил вместо Вали Дима и дружелюбно положил только что пришедшей девушке руку на плечо. Она заметно размякла и улыбнулась.
– Привет. Прости, что не заметила тебя, не ожидала, что кто-то сядет за мою парту.
– И тебе привет. Ничего-ничего. Как ты? – Затем они начали довольно милую беседу. Валя почувствовала себя неловко и нерешительно начала стаскивать свой рюкзак со спинки стула, потом также тихо собрала вещи с парты в руки и медленно поднялась с места.
– А, ты не знаешь, куда сесть, да? – отвлекся на нее Дима и тоже одобрительно дотронулся до ее плеча. Видимо, он был весьма общительным человеком и ко всем относился очень мило. Только Вале это не нравилось. Она никогда не позволяла, чтобы к ней так фамильярно относились, нарушая личное пространство. Тем более, почти незнакомые люди. Она вся сжалась.
– У тебя зрение, наверное, не самое лучшее для последних парт, да?
– Д-да, – тихо ответила она, чувствуя себя до предела неловко.
– Так-так, куда же тебя посадить? – он приобнял ее за плечи, прижал к себе и повел вглубь класса. Это заставило ее полностью напрячься и покраснеть до корней волос то ли от смущения, то ли от злости. – Эй, Паштох, ты же один сидишь? Возьмешь новенькую для соседства? – крикнул он кому-то.
– У нас новенькая? – опомнились остальные школьники, совсем не заметившие еще одну ученицу в их классе. Все любопытно стали оглядывать ее, спрашивать имя и увлечения, откуда она и все в этом роде. Девушка молчала. Они так накинулись все разом, что она запуталась, кому отвечать первому. Зато едва знавший ее Дима Сафронов свободно рассказывал о ней другим,