К истокам русской духовности. Этюды. Екатерина Самойлова
и Степана Разина. А Матвей Иванов в этом не участвует. Мы смеем утверждать, что ни один герой Шукшина не дает на этот вопрос ответ. Ибо не знает. А дать бы должен мужик Матвей Иванов.
А, может быть, здесь («Что с нами происходит?») – распался целый крестьянский род? И еще тогда, при Степане Разине? Или раньше? Когда?
Духовность есть народность для героев Василия Макаровича Шукшина. И это – глубоко русское качество. Пожалуй, вот самое емкое определение, какое дает Шукшин духовности (не называя это слово): «Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту…» Дальше, как известно, Василий Макарович говорит о чистоте великого русского языка, который также сохранил (?) наш народ, пройдя через все исторические катастрофы, и который не стоит отдавать за жаргон ловких и насквозь фальшивых людей, так называемый «городской язык» (сейчас, из 2016-го, можно конкретизировать – наш «язык», как производное: от гласности, перестройки, рыночных отношений, языка шоу-парламентариев, маклеров и консенсуса, до ваучера, приватизации, рэкета, Газпрома (Shell – sic!), политических убийств, оранжевых революций, майдана, корпорации, коррупции, сговора, сделки, омбудсменов, оффшоров, олигархов – миллиардеров в 21 год, «парного мяса Куршевеля» и т.д., и т.п., многим наш родной язык обогатился, самое страшное вот таким: «Нащ дом – газпром!»… Некая спираль Фибоначчи: от «свинцовых мерзостей жизни» – к «мясистым радостям жизни» современной «элиты» и вновь, к «свинцовым мерзостям жизни»? А, Шукшин и сейчас призывает: «Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши непомерной тяжести победы, наши страдания – не отдавай всего этого за понюх табаку… Мы умели жить». Легко сказать! И хочется спросить: «Да умели ли, в самом деле?»
Может быть, и для каждого народа это положение верно? Нет. Это знали еще… древние эллины. Птолемеева геоцентрическая система и Коперниковская (существовавшая, как мироощущение, конечно, за 1,5 тысячи лет до рождения Коперника) гелиоцентрическая. Вот два основных мироощущения и, да, и самочувствования! – детей Земли и детей Космоса. Шукшинские герои – это дети земли. Весь космос для них – земля. Космическое сознание чуждо землянам. Нам думается, не случайно Василий Макарович. говоря о городе, вдруг вспоминает Циолковского (Константин Эдуардович в ряде своих этических работ утверждал: «Весь космос обусловливает жизнь человека, и в этом нам, смертным, нужно находить утешение и радость», и еще – «нас ослепляет близость земли» и др. Василий Шукшин («Монолог на лестнице») пишет: «Город – это и тихий домик Циолковского, где Труд не искал славы. Город – это где огромные дома, и в домах книги, и там торжественно тихо. В городе додумались до простой гениальной мысли: „Все люди –