Эгоистка или Дневник Марты: внуки, дети и прочие гаджеты. Виолетта Лосева
м будет посоветоваться?». Выберите первую мысль, которая пришла к вам в голову после такого вопроса.
Одни бабушки, после такого заявления, задумываются, не пора ли объяснить ребенку, что все мы смертны. Другие переправляют этот вопрос маме или дедушке, параллельно думая «как же я постарела, наверное». Третьи умиляются со слезами на глазах – ах, ну и заявление!
И только Марта, прежде всего, услышала вторую часть вопроса.
Ему больше не с кем посоветоваться!!!
Ах, Марта, Марта…
Когда говорят, что «в жизни всё зависит только от тебя», – не верьте.
Не всё и не только…
Бабушками мы становимся помимо нашего желания.
Вернее, даже так: от нас тут ничего не зависит.
Бабушками мы не становимся сами.
Бабушками нас делают наши дети.
Да-да-да, конечно, я прямо слышу хор голосов: не хочешь стареть – не старей! Сейчас есть такие бабушки, что любую девушку за пояс заткнут! Бабушка – это состояние души! И так далее…
Ребята, я вообще-то не о старушках…
А о бабушках.
А это – разные вещи.
Короче говоря…
Уважаемые дети! Когда вы рождаете (да-да, я не ошиблась, именно рожДаете, а не рожаете) себе детей, помните, что, тем самым, вы делаете свою маму бабушкой.
Помните об этом!
Дневник Марты
Ну вот. Мы едем на дачу всей веселой компанией.
Тут нужно было бы написать – ура-ура, как хочется подышать свежим воздухом. Но… рука не поднимается…
Несмотря на исключительную эрудицию и некоторую склонность к здоровому образу жизни, я – типичный диванный житель. И все эти птички, морской воздух и нежное солнышко, вместе с шашлыками на травке для меня сводятся к нулю после первой же сковородки, помытой холодной водой.
Но я еду. Так как все хотят. И, считается, что это полезно.
Едем вчетвером.
Итак… действующие лица и исполнители…
Кира – моя «свежеразведенная» дочь с отвратительным характером (по моему мнению), модельной внешностью (что категорически ею не признается) и полным презрением ко всяким условностям, типа уважения к родителям…
Петя – мой обожаемый муж, профессор и обаятельный зануда.
Ярослав – внук, мое счастье, моя радость, смысл моей жизни и лучший мальчик в мире…
Ну и я… Мирное домашнее существо… Хотела написать – животное, но решила, что это будет уже слишком. Родные считают, что я из любого «ровного места» могу сделать поле боя, но я категорически с этим не согласна… Более подробно обо мне – позже…
Сейчас – о даче.
Ну что ж… Приехали, перекусили.
Ну не радует меня природа – и все.
Полезли мы с Яриком спать на второй этаж.
Дача у нас маленькая, но – двухэтажная. Предмет гордости профессора.
Забрались мы с моим сладким на второй этаж и – давай обниматься! Пообнимались, картинками с корабликами какими-то полюбовались, уснули «в обнимочку». Выспались хорошо, правда, замерзли немного. То ли дело – дома!
ОК, наслаждаемся природой.
Спустились вниз: Петя шашлыки нажаривает, а Кирка нас подорвала: пошли, говорит, наконец, на море сходим.
Дача у нас, вроде как, «на море», но не совсем близко. Пешком еще не ходили.
Дорожку расспросили у соседей, нам сказали, что тут минут двадцать пешком… Ну мы и пошли… Двадцать минут идем, сорок, уже и час идем – чего-то моря не видно. Стал дождик накрапывать, я куртку сняла, Ярославушку накрыла, несу его на ручках.
Паникую, естественно, как же без этого? Ну, вы понимаете, кто виноват в этом кошмарном ужасе… Говорю Кирке, чтобы звонила отцу, пусть все бросает и едет за нами.
После десятиминутных уговоров, типа, это не дождь, а жалкое подобие, сейчас все закончится, начинает-таки звонить. Но на ее высоком прекрасном девическом лбу (или лбе?) написано – мммама, ну ты как всегда! Именно так, с тремя буквами «м». Короче, отношение ко мне – как к лопнувшей финансовой пирамиде. Сплошное презрение и пренебрежение.
Пока я, нервничала, таща на плечах закутанного Ярославика, прямо-таки, телом своим и дыханием прикрывая его от дождя, непогоды и других жизненных невзгод, Кирка с презрением, налегке, шагала рядом.
А тут и дождь закончился.
Море показалось.
Дошли – на песок попадали.
Я упала, а они вдвоем пошли к воде, стали камушки бросать, да чаек гонять…
Повалялась я, пришла в себя немного. Хорошо, все-таки вокруг… Кирка подходит и спрашивает с «ильичевским добрым» прищуром: «Тебе хоть немного стыдно? Как ты себя вела?» Я говорю: «Стыдно».
Мне, и правда, стыдно за такую панику. А что я могу сделать, если каждая капля дождя, упавшая на Ярослава, мне – как гвоздь по мозгам?
Пока она читала мне мораль,