Медаль за убийство. Фрэнсис Броуди
ухитрился оттенком голоса выразить свое пренебрежение к занимаемым ею комнатам. Мэриэл бы это оценила.
Тем же фонариком он осветил мне дорогу сквозь темную прихожую.
– Здесь надо менять сетку в лампе[13].
– Да уж, это не сделают за пару минут, – согласилась я.
Подсвечивая фонариком, Уолфендейл вел меня по проходу.
– Стало быть, вы не из этих театралов?
– Нет. Я делала фотографии спектакля.
– Ну да, конечно. Припоминаю, что Люси говорила мне о вас. Что вы великолепный фотограф. Заглянул как-то во вторник вечером в театр за кулисы. Люси великолепно играла свою роль, да и все они тоже. – Он понизил голос. – Но только никогда больше не буду заходить за кулисы. Ничего личного, вы понимаете, но вся эта богема…
Дойдя до дальней стены прихожей, он открыл передо мной дверь.
– Эта лестница ведет к комнатам мисс Джеймисон. Я подожду здесь, пока вы спуститесь до ее двери, просто чтобы убедиться, что она не закрыта и вы не останетесь на лестнице.
Держа сумку в руках, я остановилась на верхней ступеньке лестницы. Капитан не выказал желания расстаться со своим фонариком, но освещал им весь спуск. Я повернулась к нему.
– Капитан Уолфендейл, вы сражались на Великой[14] войне?
Что-то заставило меня задать этот вопрос. Наверно, то, что он был в звании капитана. В том же звании, что и Джеральд. Может, они даже встречались.
Ну почему я всегда ожидаю совершенно невероятной случайности, что наткнусь на человека, который скажет: «О да, капитан Джеральд Шеклтон, отличный парень, как же, знавал я его!»
– К сожалению, нет, – ответил капитан Уолфендейл. – Моим последним спектаклем стала Южная Африка, и каким же спектаклем она была[15]!
– Тогда вы второй человек из тех, с кем я разговаривала нынешним вечером и кто сражался там.
– В самом деле? – произнес он неопределенным тоном, который, во всяком случае, не служил приглашением к дальнейшему разговору.
Тем не менее, несмотря на его пренебрежительное отношение к этой теме, я продолжила:
– Да, я сидела в театре рядом с мистером Милнером.
Что-то как будто щелкнуло в моем усталом мозгу. Когда мне несколько раньше довелось заглянуть в окно квартиры Уолфендейла, он играл в настольную игру с каким-то человеком. У которого были такие же светлые волосы с рыжинкой, как и у Лоуренса Милнера.
– Вы же должны знать его, – настаивала я.
– Ах, Милнер, – отозвался капитан, – этот автомобильный человек. Да, он был в Южной Африке. Но все это уже давно в прошлом. Люди успели позабыть про эту войну.
– Ну, далеко не все, – заметила я, вспоминая старого полковника, близкого друга моей тетки, который порой возвращался к данной теме.
– Мы должны были войти туда. Видите ли, они отказали англичанам в праве участвовать в выборах. Мы же хотели сохранить Южную Африку в составе Британской империи, под правлением закона. Иначе там бы началась всеобщая свалка. Не поймите меня превратно, среди буров
Имеется в виду асбестовая калильная сетка газовой лампы. Раскаляясь, испускает гораздо более яркий свет, чем просто газовый рожок.
Имеется в виду Первая мировая война.
Речь идет о второй англо-бурской войне 1899–1902 годов, закончившейся победой англичан.