365 дней в сапогах!. Сергей Вологодский
Но был включен музыкальный канал и любовались полуголыми девчонками из группы «Блестящие», которые пели нам любви. Потом включили клип Леди Гаги, вся рота примкнула к экрану.
После был развод, но не на большом плацу, а на маленьком возле казармы. Мы стояли как истуканы и ждали когда соберутся все отцы командиры. Пришли вроде все, кроме комбата. Он появился минут через пять. Подъехал на своей хонде джаз. Развод прошел быстро: капитан Зуев зачитал приказ об увольнение в запас двоих дембелей, майор Груздь опросил нас, что мы знаем о технике, распределили нас по взводам и отправили на работу в автопарк. Я и Кабан попали во взвод материального обеспечения или, проще говоря, ВМО.
Автопарк был в плохом виде. Больше половины машин не работало, а те, что работали еле ездили. Боксы были в плохом состоянии, у половины не было ворот, и частично крыши. Все автомобили стояли на улице, добрая часть которых уже вросла в землю. На такую армию без слез смотреть было нельзя!
И это нас боится вся Европа? Да, господа иностранцы, если бы вы только побывали в нашей части. А хотя, правильно, бойтесь! Наша сила заключена не в технике, а в нашем особом русском духе! В начале Великой Отечественной войне мы тоже еще на лошадях скакали и шашками махали, а выиграли! И тут победим! Правду сказал Александр Невский: «Кто к нам с мечом придет – от меча и погибнет!».
Весь день мы ходили по автопарку, так ничего и не делали. На второй день нас тоже не трогали. Как оказалось, первых молодых деды не трогают три дня, чтобы привыкли и освоились. Даже когда надо было помыть санитарную машину, Леха Носов, он же Нос, просто попросил:
– Никитич, поможешь мне машину помыть! Если бы не эти три дня, летал бы ты у меня, как сраный электровеник!
Он всего лишь пытался выглядеть грозным. А так безобидный малый.
Мне все же пришлось помочь помыть машину, я носил воду, а Леха мыл. Воды он не жалел, обливал ее обильно. Я даже не успевал таскать. Когда мы закончили, я отправился в казарму, заступать в наряд. Так толком не успел подшиться и побриться. Рома на это закрыл глаза, мол, ночью все сделаешь! Ночь нам предстояла не легкая. Сегодня домой провожали Сокола и Чернышева.
До самого отбоя на тумбочке стоял Елка, точнее рядом. То туда отойдет, то сюда. Иногда рядом вообще никого не было. Я встал на тумбочку, стоял как примерный военнослужащий, боялся даже лишний раз вздохнуть. Но все оказалось, не так как на КМБ. Все вокруг меня бегали, суетились, годичники из каморки выносили различную еду: два вида салата – купленных в магазине, большую коробку сухого пюре, огромную пачку майонеза, хлеб нарезной и пять бутылок водки. Все, кроме нас и годичников, собрались в ленинской комнате отмечать отъезд дембелей. Они уже завтра с утра не выйдут на развод, а пойдут к начальнику кадров получать документы. А в обед поедут домой. Завидно было и больно на душе. Они домой, а мне еще целый год, хотя нет, десять месяцев и пять дней.
Дежурным по части сегодня был комбат, а так как сегодня