Черное дело. Алексей Атеев
готов выслушать любой вздор, коли уж так хочется начальству.
Неизвестно, что подумала неведомая Евгения Васильевна, но она требовательно посмотрела на Корзюкова.
– Конечно, конечно, – засуетился тот, – вы можете пройти в кабинет Ивана Григорьевича и изложить ему вашу проблему.
Женщина кивнула и направилась к выходу. На лице зама появилась ехидная улыбочка.
– Ты уж постарайся повежливей, – шепнул он Осипову.
Несмотря на то, что в редакции места на всех не хватало, у Ивана, как у одного из ведущих репортеров, имелся свой отдельный кабинет. Это была крошечная, узкая, как пенал, комнатушка, в которой одновременно могли находиться не больше трех человек.
Женщина прошла вперед, кинула беглый взгляд на заваленный бумагами стол, на стены, оклеенные когда-то яркими, а теперь выцветшими плакатами, на давно не мытые окна, и на лице у нее появилась презрительная гримаса. Она села на шаткий стул, достала из сумочки пачку сигарет «Тройка» и, не спрашивая разрешения, закурила.
Иван внимательно смотрел на «аристократку», пытаясь понять, кто же находится перед ним. Женщине на вид было лет сорок пять, дорого, со вкусом одета, очень ухоженное, бледное лицо, темные круги под глазами тщательно запудрены. Похоже, в ее жизни случилась какая-то драма. В одежде чувствуется некоторый беспорядок, вон даже пуговичка на блузке расстегнулась, а она и не замечает, и курит как-то уж очень нервно. А может, она того? Такие здесь встречаются довольно часто.
Женщина докурила сигарету до половины и резким движением затушила ее в грязной пепельнице. Потом она о чем-то задумалась и уставилась в окно. Странная посетительница стала утомлять Осипова.
– Так что вы хотели? – осторожно поинтересовался он.
Дама посмотрела в лицо Ивана и поморщилась.
– Мне казалось, что вы значительно старше, – изрекла она.
– Какой уж есть, – грубовато ответил Осипов.
– Я вдова генерал-полковника Сокольского, – представилась дама.
«Так и знал, – с досадой подумал Иван, – теперь от нее не отвяжешься. Весь день насмарку. Очевидно, желает опубликовать воспоминания о муже, о его боевых подвигах, а, может быть, хочет, чтобы я написал очерк о нем. И ведь от нее так просто не отделаешься. Чуть что, побежит к редактору жаловаться. Скотина какая Корзюков! Подсунул подарочек!»
– Пришла к вам потому, – продолжала генеральша, – что мне очень нравится, как вы пишете. – Она достала из сумочки пачку газетных вырезок с его, Осипова, статьями и положила на край стола. – К сожалению, вы оказались очень молоды.
– Что вы все молоды да молоды… – завелся Иван.
– Не сердитесь, – неожиданно мягко произнесла дама. – Я не хотела вас обидеть, просто не ожидала… В ваших статьях чувствуется знание жизни, и я подумала… – Она запнулась и достала из пачки новую сигарету. Осипов потянулся к вырезкам и стал их перебирать. К его удивлению, среди них оказались лишь судебные очерки и репортажи на криминальные темы.
«Эге…» – мысленно