Золото дураков. Джон Холлинс
на всю жизнь. Магия не пятно грязи, ее не смоешь.
– Я перевоспиталась, – неловко выговорила Чуда. – Я отошла от использования магических искусств и теперь лишь изучаю магию в живых существах.
Балур взвалил молот на плечо.
– То есть вы суть разговариваете, что можете делать магию, но выбираете не делать? – поинтересовался ящер.
Сказать, что в его голосе прозвучало сомнение – все равно что заметить, описывая Суя, гермафродита, бога/богиню любви, плодородия и свободных нравов в целом, будто он/она чересчур прямолинеен/прямолинейна с девушками.
Чуда выпрямилась, расправила плечи, выставила подбородок. Наверное, решила изобразить уверенность и гордость собой. К сожалению, вышла очередная иллюстрация к общему мнению о крайней спесивости магической братии.
– Именно это я и выбрала, – сурово изрекла Чуда. – Я захотела остаться собой, хозяйкой своей судьбы.
Триста шестьдесят девять лиг. В одиночку. И без единого заклинания? Трудновато поверить. Впрочем, можно допустить, что Чуда искренне желала не пользоваться магией. Вопрос в том, насколько ей это удавалось? И как определить, не сорвется ли она вот-вот?
– Это в сути как иметь молот и пытаться забить гвоздь рукой, – сказал Балур, качая головой.
Чуда высокомерно глянула на него и снизошла до риторического вопроса:
– А что, если всякий раз при использовании молота вместе с нужным гвоздем забиваются насмерть и трое-четверо посторонних? Как быть тогда?
И вдруг, нежданно-негаданно, Летти ощутила: эта женщина – своя до мозга костей. Ее сомнения и беды словно вынули из нутра самой Летти. В ней то же желание стать лучше. Та же борьба с собой.
– Да подходите, – сказала она, забыв о тяжести лезвия, прячущегося в рукаве. – Мне казалось, мы и костер-то развели, чтобы не дать вам замерзнуть. Снимайте плащ и давайте поближе.
5. Проблемы вивисекции драконов
Билл смотрел, как Летти подходит к Чуде. Наконец-то драчливый ангел расслабилась, словно выпустила пар. Отчего-то Летти вдруг перестала видеть в гостье скопление угроз для жизни и кошелька и разглядела несчастную замерзшую женщину.
А мнение Билла изменилось в противоположную сторону.
Изучать драконов? Единственная тому разумная причина: выяснить, где у них слабые места. А у этой женщины нет ни армии, ни самоубийственных наклонностей, требующихся для выяснения и использования слабых драконьих мест.
Чуда стряхнула плащ, затем поискала на полу место, свободное от трупов и телесных жиж, чтобы разложить одежду для просушки. На женщине оказалось простое бледно-зеленое платье, подпоясанное голубым шнуром. Платье было ненамного суше плаща.
Без капюшона, скрывающего лицо, Чуда выглядела лет на сорок, не старше. У нее были темные курчавые, коротко постриженные волосы и округлое лицо с широкими губами и носом. На правом ухе, вдоль края, – череда золотых клепок. Во взгляде суровая деловая прямота, хотя морщинки вокруг глаз подсказывают: улыбка прячется невдалеке.
Чуда