.
и сосновые боры, саратовские перелески по берегам великой Волги с бесконечным мостом, перекинутым через неё. Перекати-поле легко и быстро катилось вдоль насыпи, подпрыгивая на безжизненных просторах астраханских степей. Вдалеке одинокие верблюды паслись лениво. Отары овец кучно грудились меж пригорков. Мне 28, всего 28! Прильнув к окну, не замечала времени, всё казалось интересным, манящим. Я должна была многое успеть и увидеть!
Я уезжала. Даже бежала из своего родного посёлка в средней полосе России далеко на юг в жаркий город Астрахань в самой дельте реки Волга. Дух авантюристки терзал и мучил, требуя заглянуть за горизонт. Я поняла, пора. Родители проводили, это же родители! Нет, они не были довольны моим категоричным решением поменять адрес, работу, увлечения и даже жизнь. Мама, с мокрыми от слёз глазами, в сотый раз давала нужные наставления, надеясь в глубине души на скорое возвращение «блудной дочери». Это она дала адрес сестры своей подруги в том далёком городе, чтобы дочь её, непутёвая, на улице не осталась.
Отец, потупившись, молчал. Как часто мы с братом слушали его рассказы о Праге, где для него закончилась Вторая Мировая война, где он встретил Победу. Его рассказы о работе на севере нашей страны, о жизни на Дону, где песчаные холмы оберегали тайну былых разбойничьих пещер, о таинственных происшествиях своей жизни, заклеймили стойким отпечатком мою детскую душу. Он понимал своё невольное причастие к моему отъезду, к тому влечению в неизвестность, которое было навеяно им в далёком детстве.
У моих родителей был участок земли рядом с железной дорогой. Ещё подростком время от времени они принуждали меня там работать. Работать мне было не в «жилу». Я с тоской смотрела на пробегавшие мимо поезда. Как я завидовала тем пассажирам! Мама думала, что это пройдёт, списывая всё на мой подростковый возраст. Не прошло.
Мне уже не 28, а мамы 15 лет, как нет рядом, да и отец двумя годами раньше ушёл. А тогда, зажав листок бумаги с нужным адресом, я вышла из поезда на ночные и от того угрюмые улицы южного города. Азиатский тип лица редких прохожих казался чуждым, совсем непривычным мне, жительнице средней полосы, где только и видела, что белокожих да голубоглазых земляков. Даже сомнение закралось, что русский язык у них здесь в ходу. Осмелилась обратиться к казахам с просьбой подсказать адрес с моего листка. А они ведь сразу всё поняли и активно, наперебой жестикулировали, внятно изъясняясь на русском. Тут у меня на душе отлегло. Значит, жить можно! Я могла уже тогда предположить, что татары, казахи, кавказцы, станут не только моими соседями, а ещё коллегами по работе и даже друзьями. Но догадаться, что именно с этого города начну путешествовать по континентам, я не могла. В ту ночь быстро нашла нужный мне дом, подъезд, этаж и позвонила. Старческий голос за дверью сонно спросил:
– Кто там?
Быстро залепетала:
– Это я, Тамара, из Брянска. Откройте, пожалуйста!
Бабушка изо всей моей тирады поняла только название города и сразу открыла дверь. Потом было знакомство на кухне за чашечкой чая. Я сразу все карты раскрыла, заявив, что приехала сюда жить. Бабушка испугалась, но зря. На следующий день, устроившись на работу, о сути которой даже не предполагала, сразу получила койко-место в молодёжном общежитии, освободив бабушку от страшных мыслей.
Наше заводское общежитие находилось на территории международного студенческого городка. Место оказалось весёлым! Встречи, знакомства, праздники были интересными и проходили в актовых залах под присмотром сотрудников ДНД (Добровольная народная дружина).
Иностранные студенты часто наведывались к нам на танцы, где я познакомилась со скромной девушкой из Никарагуа. Предположить, что эта встреча кардинальным образом изменит мою жизнь, закрутит её в торнадо, понесёт с бешеной скоростью по миру, я не могла. Мы с Бирманией просто общались и время от времени посещали друг друга. Она рассказывала о своей стране восторженно и упоённо, а я, затаив дыхание, мечтала. Ей нужен был слушатель, а мне рассказчик, ведь 90-е годы ещё не знали интернета. Живое общение нас сроднило надолго. Я полюбила ту страну безоговорочно. Она мне снилась по ночам. В тех снах, безумных и бредовых, синие дали виделись, полёты над бездонными ущельями, горные пики и кипящие вулканы. Я ожидала чего-то удивительного и нового.
Каждый день приносил свежие эмоции и приятное общение. Благодаря Бирмании круг знакомства ширился и не только никарагуанские студенты стали мне друзьями. Латиноамериканцы как-то незаметно наполнили мою жизнь своей искромётной музыкой и эротическими танцами.
Иногда мы устраивали собственные праздники по выходным дням. Особенно в летние каникулы, когда многие иностранцы оставались в России за невозможностью съездить к себе домой. Позже я узнала, что для латинос конец недели – это, несомненно, праздник с выездом на природу родственников и друзей. Тогда нам было совсем неважно у кого состоится следующая встреча. Все вместе готовили рис по никарагуанскому рецепту, мариновали мясо – благо, студентам полагался ежемесячный паёк в несколько килограмм мяса по очень низкой цене – а потом жарили его в той посуде, которая была под