Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой. Владимир Кузнечевский
«убийственные» аргументы для начала военных действий… При Буше-младшем роль ЦРУ была сведена к решению сиюминутных задач, а независимое отслеживание мировой обстановки давно уже не велось»[13]. Все это очень похоже и на российскую ситуацию конца 1930-х – начала 1940-х годов.
Да и сами профессиональные разведчики (подчеркну – профессиональные, а не те, кто ошивается вокруг этой профессии или спекулирует на этом деле ради собственной корысти) реально оценивают свою деятельность.
Вот мнение руководителя советской разведывательной сети в Европе на рубеже 1930–1940-х годов, еще ленинского призыва коминтерновца, полковника ГРУ, польского еврея Леопольда Треппера (1904–1982), шефа знаменитой «Красной капеллы» (название принадлежит гитлеровским спецслужбам, чуть ли не шефу гестапо Мюллеру).
Судьба этого человека вместила в себя много чего. И его мнение дорогого стоит. Через много лет после окончания Второй мировой войны, отсидев свое в гестаповских застенках, а потом – во внутренней тюрьме московской Лубянки и несколько лет – на лесоповале в сибирском концлагере, в 1960-х годах уехал вначале в Польшу, а потом в Израиль, и там в ответ на вопрос журналистов, правда ли, что он и его сотрудники своей работой обеспечили победу над фашистской Германией, Треппер ответил так: «Давайте расставим все по своим местам. Настоящими победителями в этой войне были русский пехотинец, морозивший ноги в сталинградском снегу, американский морской пехотинец, зарывшийся носом в красный песок побережья Персидского залива, и югославские и греческие партизаны, которые воевали в Балканских горах. Ни одна разведывательная служба не внесла решающего вклада в судьбу войны. Ни Рихард Зорге, ни Шандор Радо, ни Леопольд Треппер. Как солдаты, находящиеся в первой линии окопов, они, в соответствии со своими возможностями и благодаря жертвенности своих товарищей, способствовали конечному успеху оружия. Но и только»[14].
Шебаршину и Трепперу вторит генерал-лейтенант П. А. Судоплатов (1907–1996), начальник службы разведки и диверсий советских органов госбезопасности в тылу германо-фашистских войск: «Нам следует сейчас разобраться не только в том, докладывала ли разведка «наверх» о дате начала войны. Это вопрос важный, но не главный. ‹…› Почему я говорю об этом? Дело в том, что реализация разведывательной информации определяется, как правило, неизвестными для разведчиков мотивами действий высшего руководства страны»[15].
Правда, тот же Леопольд Треппер в своих изданных в 1975 году в Париже мемуарах с обидой вспоминал, что он вовремя предупреждал Москву о том, что Гитлер готовит нападение, но Сталин не хотел об этом даже слышать.
«В 1975 году, – говорит Треппер, – маршал Голиков в советском историческом журнале официально написал: «Советская разведывательная служба своевременно узнала сроки и дату нападения на СССР и вовремя подняла тревогу…
…Маршал Голиков с июня 1940 года и до июля 1941 года был начальником разведывательной
Известия. 2008. 1 февраля. № 17. С. 4.
Как писал в свое время К. Маркс, история имеет обыкновение повторяться, только если один раз – в виде трагедии, то во второй раз – уже в виде фарса. Такой фарс мир мог наблюдать осенью 2016 – зимой 2017-го во время выборов 45-го президента США, когда Центральное разведывательное управление США пачками вываливало компромат на выигравшего президентские выборы в США Д. Трампа, что позднее оказалось просто фейком и сознательно подтасованной информацией.