Доктор Шанс. Кем Нанн
мне немного времени найти то, что нужно. От силы день-два, и я смогу начать. Неделя где-то на все про все уйдет.
И тут появился Карл Аллан и спросил:
– Неужели к нам доктор пришел?
Он стоял в дверном проеме, ведущем в мастерскую Ди, с одутловатым лицом, распухшим носом и темными полумесяцами под глазами, щегольская соломенная шляпа в стиле хипстеров за пятьдесят сдвинута на затылок, не скрывая выглядывающие из-под нее белые бинты. Старик опирался на деревянную трость с вычурным серебряным набалдашником.
– Мне показалось, я слышу ваш голос, – сказал он. Он смотрел на Шанса и старательно улыбался.
Тот немедленно вскочил:
– Боже мой, что случилось?
Карл отмахнулся:
– Не повезло немного. И глазом моргнуть не успеете, как я буду в полном порядке. – Прежде чем Шанс успел что-то вставить, он продолжил: – Рад видеть, что вы привезли мебель. Я уже поговорил с двумя покупателями, которые могут ею заинтересоваться.
Интересно, подумал Шанс, их интересуют копии или оригиналы? И кто эти потенциальные покупатели, частные лица или дилеры? Наверное, лучше уточнить. Но ведь он уже привез гарнитур. Курс выбран, и, посмотрев на себя в этом переулке как бы со стороны, Шанс впервые в своей жизни, всегда отличавшейся верностью законам, почувствовал себя соучастником преступления. А потом он вдруг на мгновение ощутил необъяснимую радость и еще раз посмотрел на своих подельников: один с целый Техас размером, булькая, высасывал через соломинку последние капли диетической колы, второй, тощий, в вискозной клетчатой куртке, стоял с перевязанной головой – отчаянные под стрехой [20].
– Если вы тут закончили, – сказал Карл, прерывая его грезы, – пройдем в дом. Нужно заполнить кое-какие документы.
– Документы? – спросил Шанс. Он не был уверен, что ему нравится, как это прозвучало.
– Мы хотим документально оформить мебель, – сказал ему Карл. – Нам нужна ваша подпись.
Перспективы что-то подписать оказалось достаточно, чтобы заглушить внезапный восторг. Официальные бумаги сразу вызвали призраки адвокатов и судов, которые, в отличие от фантазий, весьма реальны и принадлежат к реальной жизни. Ди выбрал этот миг, чтобы еще раз булькнуть через трубочку. Бог мой, подумал внезапно Шанс, что я наделал? Очевидно, это та самая неспособность мыслить здраво, о которой предупреждал отец. Все провалится. Это же очевидно. Его поймают. И к уже существующим искам добавятся новые. Жизнь окончательно превратится в дерьмо.
– Вы, молодежь, беседуйте дальше, – сказал Карл, – когда дозреете, я буду тут. – Он неуверенно развернулся в проходе и ушел, тяжело опираясь на трость.
– И что с ним случилось. – не в силах скрыть отчаяние, спросил Шанс Ди.
– Пацан отделал.
– Пацан, которого я тут видел? Кожаные штаны, остроносые ботинки?
– Наверно.
– А он что, не один?
Ди рассмеялся:
– Думаю, вы поняли, у старика к ним слабость, но полагаю, да, это сделал тот, которого вы видели, он, мать
Намек на песню Уоррена Зивона «Отчаянный под стрехой». В жизни автора был эпизод, когда он тайком выбирался из гостиницы под стрехой крыши, чтобы не платить за номер.