Другая сторона озера. Stepart
ложись на живот, моя очередь.
Нюша сделала наигранно скорбное лицо, перевернулась на живот и закинула руки за спину, изображая, будто связана. Я засмеялся и несильно начал хлопать вениками ее по спине. Нюшино крепкое тело вздрагивало будто под ударами хлыста.
– Мерзкий захватчик, что, у тебя нет сил по-настоящему выместить свою злость на русской женщине? Ты бьешь слабее бабы! – простонала она, и я принялся бить сильней.
– Бей, бей, мы не сдадимся! – орала Нюша.
Я рассмеялся и прибавил еще силу ударов, но это, казалось, только больше ее завело:
– Бей же так, чтобы я не встала с этой лавки! Иначе, если у меня останутся силы, я встану и надругаюсь над тобой сама.
Я бил и бил, а она в голос стонала и требовала еще. Когда мои силы были на исходе, Нюша проделала тот же трюк, что и я раньше. Она ловко прошмыгнула под мою руку и оказалась сзади меня. Нюша обхватила меня своими не по-женски сильными руками и прижалась ко мне, шепнув в ухо:
– Сдавайся, мистер захватчик.
Она ослабила хватку, и я повернулся к ней, тут же обхватив ее. Мгновение мы стояли молча. Потом она высвободилась из моих мокрых рук и выскользнула в предбанник. Я последовал за ней, не понимая, то ли извиняться, то ли признаваться в любви с первого взгляда. Когда я вышел в предбанник, Нюша доставала из плетеного шкафчика графинчик с розовой жидкостью внутри. Следом была извлечена пара граненых стаканов. Нюша накинула легкий халат, дав мне такой же, и разлила розовую жидкость.
– Пробовал малиновую настойку? – улыбаясь, поинтересовалась девушка.
– Даже не знал, что такая бывает.
– Ну вот, значит, попробуешь.
Пили без тоста, молча. Настойка, вопреки ожиданию, оказалась не приторной, но, видимо, крепкой. Стаканчик моментально ударил в голову. Да так эффектно и приятно, что я прикрыл глаза, вдыхая прохладный воздух, насыщенный запахом сырого дерева. Затем ощутил, как на плечи ложатся мягкие женские руки. Возле уха почувствовал теплое дыхание. Послышался шепот, который буквально втекал в меня, как вода. На губах был вкус свежей малины.
– Через длинные ресницы, будто солнышка десницы, смотрят лучики тепла. Утекла мечта-река. Улетели птицы счастья. Завтра в день войду босым, очарованным. И исчезну за туманом вдоль дороги сна и яви. Буду бегать по полям своих надежд и смеяться громче всех.
Слова Нюши растеклись по моей голове, и я начал проваливаться в сон. Уже замелькали картинки осенних полей и рек, как неожиданно входная дверь распахнулась, и на пороге появился Димыч. В предбанник дунуло холодом.
– Вот это номер. Мы их ждем, а они тут в баньке милуются.
Нюша, увидев Димыча, недовольно хмыкнула и уселась на лавку. А я от неожиданности начал нервно оправдываться:
– Димыч, тут ситуация такая. Промок. Надо было срочно греться.
– Ага, я и смотрю, как вы греетесь, – Димыч ухмыльнулся и велел мне подвинуться.
– Это малиновая? – спросил Димыч, водя носом над моим стаканом