Церебрум. Алеся Троицкая
штраф, я должен буду в течении десяти лет выплачивать Архии неустойку, что для меня равносильно смерти. Мои скудные доходы лишат меня возможности вовремя питаться. А это недопустимо и приведет…
– Вот именно, поэтому готовьтесь к неприятным последствиям, – оттеснив Антигуса в коридор, доктор закрыл дверь и попытался скрыться за ближайшим поворотом.
– Стойте, вы не можете! – теряя себя от безысходности, Антигус засеменил за доктором, но поймал на себе пару любопытных взглядов и понизил голос до шёпота: – Прошу, не наказывайте меня за мою беспечность. Я, правда, никогда не подозревал за своей Эсфирой ничего противозаконного. Я даже не могу предположить, с кем она могла спариться.
Доктора признания Антигуса не впечатлили, он изломил бровь.
– Когда вы приручили примитивку, вы должны были осознавать ответственность и понимать, что подобные эпизоды имеют место быть, поэтому и следить за девчонкой нужно было тщательнее либо приводить раньше, а не тянуть до крайности.
– Да, моя вина, безусловно, присутствует, и я сожалею об этом… Но как мне быть? Ребенок мне не нужен, он слишком мал, да и продать в таком возрасте его не получится, тем более без племенного клейма. Прошу, вытащите из нее выродка и утилизируйте, а Эсфиру верните мне.
Мольбу, перерождающуюся в истерику, доктор проигнорировал. Ведь не первый раз он сталкивался с подобным, и ему просто уже надоели типы, подобные Антигусу. Сначала они делают глупость, ну а потом подбивают его на должностное преступление.
– А я безусловно убежден, что нельзя привязываться к своим питомцам. Как видите, это не приводит ни к чему хорошему.
– Доктор, вы срочно нужны на первом уровне, – молодая медсестричка пронеслась вихрем мимо мужчин, звонко отстукивая ритм каблучками.
– Простите, я не могу и не хочу больше уделять вам время, мне нужно идти.
Понуро опустив голову, мужчина отступил, от обиды спрятав лицо в ладонях. По крайней мере ему казалось, это правильная реакция в подобном случае. Так всегда делала его Эсфира, когда была расстроена. Врач же, резко поменяв направление, отправился за хорошенькой медсестрой. Но, прежде чем скрыться окончательно, обернулся, на секунду замер, явно, что-то обдумывая.
– Единственное, что я могу для вас сделать, это забыть о вашем с ней существовании. Она в третьем полате. Убирайтесь прочь.
***
– Антигус, нет! Прошу, что ты делаешь! – Эсфира пыталась избавиться от пут, крепко приковывающих ее хрупкие лодыжки и запястья к дужкам кровати.
– Эсфира, если ты не прекратишь кричать, мне придётся воспользоваться кляпом, а я знаю, что он тебе не по нраву.
Но девушка как будто не слышала размеренной и успокаивающей речи. Она яростней заелозила в попытке освободиться, не переставая умолять:
– Антигус, прошу, не делай того, о чем потом пожалеешь! Оставь ребенка! Я обещаю, он тебе не помешает, ты его даже не будешь видеть. В любом случае, ты его можешь продать или кому-нибудь