Сестры из Версаля. Любовницы короля. Салли Кристи
но мне кажется, что было бы неплохо вновь в них поиграть. Помнишь кошек, которых ты любила больше всего? А я любила тигров.
Когда будешь посылать следующее письмо, старайся писать разборчивее. Последнее твое письмо я понять не смогла – на том месте, где речь шла о курице, было огромное пятно. Или речь шла о девице?
Дорогие Полина и Диана!
Полина, спасибо за твои письма, а тебе, Диана, спасибо за то, что передаешь приветы. Я в добром здравии, надеюсь, вы тоже. В прошлом месяце у меня немного болел зуб, но сейчас чувствую себя лучше.
Простите, что не писала, но жизнь здесь очень насыщенна. Солнце – чудесное! Просто чудесное. Я так счастлива! Я имею в виду, потому что лето. К сожалению, я не могу пригласить вас ко двору; к несчастью, мои покои слишком маленькие и я не могу вас в них разместить.
Могу черкнуть вам лишь пару строк; я должна готовиться к вечеру – к концерту в Мраморном дворе. Вчера герцогиня д’Антен решилась надеть платье с рукавами выше локтя; она клянется, что оборки обгорели из-за свечи. Никто не стал особо сетовать на это. И всем очень интересно посмотреть, что же она наденет сегодня вечером! Я вам сообщу.
Диана
Я люблю читать письма Луизы. Как изысканно звучит слово «Версаль»! Луиза рассказывает мне, что и когда она надевает, кто в какой день был одет моднее всех. Полина уверяет, что писать о подобных вещах – только чернила переводить. Ей хочется знать новости о мужчинах, войне, интригах, а не о скандальном платье герцогини д’Антен с оранжевыми розами или дорожной шляпке принцессы Монтобан с цветами.
Луиза пишет регулярно, но мне хотелось бы, чтобы она писала чаще. Наша гувернантка Зелия всегда говорила, что если кто-то хочет что-то получить, сам должен отдавать. Следовательно, я тоже должна писать ей чаще. У меня хромает правописание. Почему слова пишутся не так, как произносятся? И я ненавижу писать: мои пальцы слишком быстро устают, а буквы по мере написания становятся все меньше и меньше, словно они такие же сонные, как и моя бедная рука, так что кажется, будто чернила повсюду. Прачка в монастыре уверяет, что я самая неаккуратная девочка, с которой, к несчастью, ей довелось иметь дело. Хорошо, что наши дневные платья коричневого цвета и кляксы от чернил не так заметны.
Наверное, если бы я лучше умела писать письма, я бы писала и младшим сестрам, Гортензии и Марианне. Я по ним скучаю. Несмотря на то, что они не слишком далеко, тетушка Мазарини недолюбливает Полину, поэтому нам не разрешают навещать их.
В монастыре мрачно, уроки – сплошная скука. К тому же нам редко позволяют гулять, петь или танцевать. Я люблю танцевать, хотя нас никто этому толком не учил. Учитель танцев приходил пару раз на Набережную Театинцев, но потом его застали с одной из служанок… за танцами, но взрослыми. После этого он больше к нам не являлся. Полина уверяла, что танцы – это глупость, Гортензия не уставала