Взрыв в честь президента. Альберт Байкалов
бутылку, отвинтил пробку и стал выливать содержимое в почерневшую раковину.
– Ты что делаешь? – опешил Николай. – Водка здесь при чем?
– А при том, что за нее ты вчера хорошего человека согласился в тюрьму отправить, – вступил в разговор Данила.
– Дай опохмелиться! – взмолился Николай. – Ничего не соображаю, пока не приму.
– Плесни ему, Василий, – попросил Данила.
– Пусть сначала все расскажет, – возразил Дрон. Однако выливать водку перестал.
– Я не убивал ее, она уже мертвая была! – протяжно завыл Николай.
Линев подошел ближе:
– Так, продолжай!
Николай облизнул потрескавшиеся губы и умоляюще посмотрел на Дрона.
– Хорошо, – сдался Василий. – Но только без фокусов. Давай тару.
Николай суетливо схватил со стола кружку. Дрон наполнил ее на треть.
Проглотив вожделенную жидкость, пьянчужка некоторое время жмурился и громко сопел.
– Быстрее! – поторопил Линев.
– Я вчера решил у Галки денег занять. – Мужчина сокрушенно вздохнул, огляделся и сел на табурет. – Позвонил раз, другой – тишина. Только собрался уходить, как дверь какой-то нерусский открыл и меня туда хвать!
Он вздохнул и замолчал.
– Дальше!
– Еще налей!
Опешив от такой наглости, Дрон шагнул к нему и двинул кулаком в лоб:
– Ты что, издеваешься?!
– Не надо. – Данила поморщился.
– Чего не надо? – разошелся Василий. – Я эту публику знаю. Он после второй уснет или ахинею начнет нести!
– Хорошо, пусть собирается. Сразу под протокол показания даст в отделении, чего кота за хвост тянуть? – Данила присел перед Николаем на корточки: – Правильно?
Тот часто закивал головой.
Лежа на кровати и рассеянно глядя на незашторенное окно, Отари размышлял над сложившейся ситуацией. Двое суток назад, вместе с Киколой и Абели, он приехал в Москву на машине, но еще не мог оправиться от дороги. Отари отвык совершать длительные поездки. Как назло, в пути случилось расстройство желудка. Отари был уверен: это стало следствием переживаний. Ему не хотелось участвовать ни в каких мероприятиях, которые проводит разведка Грузии на территории России. Здесь, в столице, он окончательно понял, что Сосо отвел ему роль второго плана. Попросту говоря, его сделали прикрытием для Киколы, который на пару с Абели целыми днями где-то пропадал, возвращаясь под вечер. Они ничего не говорили Отари, как будто его не было. От этого ему становилось страшно. Что задумали эти два человека? Какую задачу поставил им Сосо? В голове у Отари роились самые страшные предположения. Если с ним что-то случится, дети останутся нищими. У него даже мелькнула мысль пойти и рассказать все в милиции. Отари был уверен: можно решить вопрос таким образом, что никто не заподозрит его в предательстве. Ради этого он даже готов для отвода глаз посидеть в следственном изоляторе. Пока его судить не за что. Но, вспомнив глаза Сосо, отругал себя за такие мысли. Наверняка у организации, которую представляет этот человек, везде есть свои люди.
Отари