Девушка за спиной (сборник). Илья Казаков
чем тут дети?! – Она почти кричала. – Меня твои бывшие бесят. Ненавижу. И эту жирную Танечку, и эту тощую Женечку.
– Ты что, ревнуешь? – спросил он.
Она подошла. Ее трясло. Худые темноволосые девушки всегда слишком эмоциональны.
– Я тебя ненавижу, – сказала она. – И я хочу ребенка.
– В таких отношениях я точно не готов, – отказался он. – Давай подождем.
Она начала шить куклы. Совершенно индивидуальные, яркие. У нее точно был талант.
Утром тридцать первого декабря у них гостила его дочка. Когда они пили чай на кухне с домашним клубничным тортом, она метнулась из-за стола в спальную, вышла оттуда с большим подарочным пакетом.
– А это тебе от нас с папой! – сказала она. – С Новым годом! – Стиснула ее, чмокнула в щеку.
Девочка послушно пережила натиск. Потом продолжила жевать торт.
– Хочешь еще кусочек? – спросил он.
Дочка кивнула, охотно. Он дождался, пока она доест.
– Посмотришь подарки?
Дочка слезла со стула, вытащила из пакета три красиво упакованных свертка. В первом была ферма «Лего», во втором и третьем – ее куклы. Две восхитительные куклы, лучшие, что она когда-либо шила. Дочка раскрыла рот от восторга.
– Нравится? – гордо спросил он.
Дочка завороженно кивнула.
– Давай придумаем им имена, – предложил он.
Жена выхватила куклы. Они посмотрели на нее, не понимая.
– Уже есть, – и голос ее зазвенел от обиды. – Есть имена! – Она подняла корову в розовой шляпке и огромными глупыми глазами. – Это Танечка! – Подняла в другой руке козу, с тонкими кривыми ножками. – А это Женечка!
Дочка играла на полу.
Они посмотрели друг на друга, и никто не отвел глаза.
День рождения
У друга была жена, сын, ежедневная суета и еще спорт. Зимой лыжи, летом велосипед и круглый год бассейн.
Квартира была маленькая, жена была старше, хотя держалась и выглядела отлично. Сын поступил в институт на платное вечернее и учиться не хотел.
Он любил чай. Я заваривал ему покрепче.
– Ничего себе, – сказал я, когда увидел его голубые мокасины. – Пижон.
– Такая тема, – сказал он. – Ликвидация магазина обуви у друзей. Жена взяла за руку, и мы поехали. Купили мне три пары за пять тысяч и три ей, за десять.
– Молодец, – сказал я.
Он засмеялся. Так, словно не ожидал, что я его похвалю.
– Ты думаешь, это всё? Ты ошибаешься.
«Ошибаешься» он произнес по слогам: «О-ши-ба-ешь-ся». Повышая интонацию на каждом слоге. Ткнул пальцем меня в грудь.
– Там были сумки. Она очень любит сумки. «Смотри, всего десять тысяч, а стоила тридцать». – Он произнес это дурашливым тонким голосом, с иной интонацией. – Я ей сказал: «Может, не надо? У нас в шкафу сумки, в комнате сумки. Они прекрасны, ты прекрасна. Но… Может, не надо?»
– Купил? – спросил я.
Он посмотрел на меня.
– Ты видел рысь? Такие милые кисточки на ушках. – И зашипел, смешно и точно изобразив зверя. – Что лучше – день счастья или неделя обиды?
– Купил? –