Девушка за спиной (сборник). Илья Казаков
я. – Могу мешок купить. Для себя. Пока деньги есть.
– Я тебе его подарю, – пообещал он. – Хочешь даже два?
– Хочу, – сказал я.
Хотя на балконе и так не было места.
Случай
Ираклий поехал в командировку. В Мюнхен.
Поехать в Мюнхен на пару дней – уже счастье. А чтобы на месяц… Мюнхен божественен. Парки, магазины, улицы, памятники, рестораны.
Он влюбился в этот город с первого взгляда. Мариенплатц, невероятный рынок слева от этой площади. Старый город. Опять-таки парки. Пиво с сосисками.
Ираклий был компьютерщик. И на удивление нормальный человек, что в этой профессии бывает нечасто. Любил уезжать из дома. Там вроде было все в порядке, но каждый год отдалял их с женой друг от друг всё безвозвратнее.
Школьный роман, продолжившийся пять институтских лет. Перед дипломом они поженились. Я, как и каждый из гостей на их свадьбе, не представлял другой развязки. Моим подарком была ваза из горного хрусталя. Она мне так нравилась, что приходилось в гости ходить с цветами – чтобы еще раз полюбоваться на нее.
Однажды я пришел, а цветы поставили в другую вазу. Я поднял брови.
– Прости, – сказал друг, отводя взгляд. – Разбил.
– Бывает, – вздохнул я. И пошутил, без задней мысли: – На следующую свадьбу красивее подарю.
Но он не засмеялся, отчего шутка стала не просто не смешной, а дурацкой. Разговор иссяк.
Мы сидели. Молчали. Потом я спросил:
– А как разбил?
– О стенку, – сказал он и посмотрел на меня.
Без какого-либо намека на вину во взгляде.
– Как это? – не понял я.
Она приезжала с работы в начале восьмого. А тут не приехала. И в девять. И в одиннадцать.
Мобильных телефонов тогда не было. Рабочий не отвечал. Теще звонить было уже поздно, да и не было ссоры, чтобы она ушла ночевать к маме, не предупредив.
В час Ираклий вышел из квартиры, спустился на улицу. Сел у подъезда. Сидел-думал. Сначала – что делать? Потом – сможет ли он прожить без нее?
Посидел минут двадцать и вернулся в квартиру.
Она открыла входную дверь в половине второго. Увидела свет в комнате.
– Извини, – сказала она, но не подойдя, а из коридора. – Аврал на работе. Просто трындец. Закрутилась.
Жена была главбухом, работала с третьего курса и как-то быстро шла по служебной лестнице. Детей не было, можно было выходить на работу в субботу. А если очень надо – и в воскресенье.
Ираклий встал, чувствуя, как вулкан внутри него либо начнет извергаться наружу, либо сожжет его своим жаром.
– Мне твоя ваза очень нравилась, – почему-то шепотом сказал он. – Такой… символ нашей свадьбы.
– А что она ответила? – спросил я, представив эту сцену.
– Ничего, – сказал он. – Пошла в душ.
– Хреново, – сказал я. – Если бы скандал или слезы прощения, было бы понятно.
– Хреново, – согласился он и посмотрел на свои руки.
Я тоже посмотрел. Кольца на безымянном пальце не было.
– Почему? – спросил я.
Ираклий