Молёное дитятко (сборник). Анна Бердичевская
всех действующих лиц были ей известны. Но ей-то что делать и говорить прямо сейчас, на этом помосте! Ни суфлера, ни режиссера… Она хваталась за соломинку, ведь были, только что были какие-то подсказки, от этой вот адвокатши, там, в комнатке за сценой, в гримерке с губной помадой… И еще – пятеро незнакомцев… Кто они и зачем?! А ведь точно – зачем-то!.. Подсказки были. Но все сплыли.
Судья что-то сказала, и со своего места встал прокурор.
Речь его была не длинной, в основном про обострение классовой борьбы в непростой международной политической обстановке. Обращался он к судье, говорил быстро, как газету читал. Только в конце прокурор обернулся к свидетелям, то есть ко всему залу:
– Товарищи, наш общий гражданский долг не допустить расползания в обществе западной пропаганды, упадничества и прямого вредительства в трудные годы послевоенного строительства, когда весь советский народ в едином порыве… – и еще что-то… «Нет, этот ничего не подскажет», – подумала подсудимая про обвинителя. А он снова повернулся к судье и наконец высказался по существу. – Из материалов дела гражданки Якубовой А.И. следует, что ее действия, подтвержденные во время следствия многочисленными свидетельскими показаниями и заключениями экспертов, подпадают… – тут он назвал статью 58-ю и несколько ее пунктов. И закончил, грозно глядя в сторону моей мамы:
– Обвинение требует для подсудимой Якубовой в качестве меры наказания десять лет без переписки в лагерях строгого режима.
Зал глухо охнул. Многие с сочувствием и даже ужасом глянули на подсудимую, но тут же уставились на судью.
«Они испугались», – подумала мама о зрителях. А она нет, уже не испугалась. Еще в тюрьме все – от следователя до тюремного врача, от сокамерниц до охранника, приносившего в обед баланду, – твердили ей, что меньше десятки по 58-й статье сейчас не дают, новая волна пошла, сажают пока меньше, чем в 37-м, зато судят пристальней и строже. Кроме «вышки», четвертинки и десятки, есть еще срок восемь лет, как говорится, по блату… Но никто и припомнить не мог, чтоб такое счастье кому привалило…
Судья, глядя в бумаги на столе, заговорила монотонно, что на основании правил судопроизводства в СССР суд выслушает показания всех свидетелей, как и прения сторон обвинения и защиты… После чего она откашлялась и предложила государственной защитнице дать предварительную оценку действиям подсудимой. Адвокат встала, оглядела зал и грудным голосом, полным как укоризны, так и женского сострадания, стала описывать жизнь матери-одиночки, женщины, далекой от социалистической морали – с огромной задолженностью по квартплате, политически неграмотной мещаночки, готовой поддаться на любую провокацию врага, чтоб выплеснуть горечь собственного неблагополучия… Затем защитница попросила суд учесть то обстоятельство, что Якубова ждет ребенка. В связи со всем вышеизложенным защита просит смягчить наказание, обоснованное прокурором, заменив десять лет заключения на восемь, и в лагере