Школа. Цикл стихов. Римид Нигачрок

      Одна есть подлинник, где факты неизменны,

      Другая – вымысел, редакция, подмена;

      Одна – экспромт, ошибок, где немало,

      Другая набело старательно писалась.

      Любой готов себя невольно убедить,

      Что биографию полезно обелить,

      За что постыдно, спрятать понадежней,

      Нещадно вымарать места такие можно,

      Добавить то, что не было в помине,

      И биография достойная отныне.

      Эй ты, пацан, постой-ка, не пугайся,

      Тебе мне нужно важное сказать.

      Кто я такой и вспомнить не пытайся,

      У нас с тобой одна и та же мать.

      Полвека между нами, но не пропасть,

      Ты есть, каким я был, а я каким ты станешь,

      Какой я путь прошел, тебе изрядно топать,

      Забыть сумею то, заполнишь чем ты память.

      Как был и я, ты робкий и стыдливый,

      Но не серчай, с годами всё пройдет,

      Как и влюбленность, страсти и порывы,

      А лучше и не знать что будет наперед.

      О чем ты, дядька, я не понимаю,

      Наверно, просто шутишь пьяный,

      Ведь ты старик, а мамка молодая,

      Как ты сейчас, таким я разве стану?..

      Ну, извини, пацан, иди своей дорогой.

      Мы оба без отца, я мог бы дать совет,

      Ведь я отец и дед, тебе не лгу ей богу,

      Под шестьдесят, тебе же восемь лет.

      И он ушел, не мог сказать я прямо,

      Что он есть я, из будущего гостем,

      Чтобы меня к груди прижала мама,

      И лет мне было б только восемь…

      По метрикам рожден на Сахалине,

      В поселке Горки, что лежит в долине,

      Где речек тьма, тайгой покрыты горы,

      В тридцати верстах по бездорожью город.

      Дальневосточник, да, островитянин,

      И в те края меня порою сильно тянет,

      Трехлеткой пусть свезли на Материк,

      И по рассказам мамы, вычитал из книг,

      Как будто лично помню, в самом деле,

      Поселок, сопки, море, жуткие метели.

      С тех пор минуло больше чем полвека,

      Не соберусь никак на Родину поехать,

      Хоть пару дней на остров, как в былое,

      Душой под старость, может, успокоюсь.

      По существу чужой мне край далекий,

      Но и судьбы начало всех путей истоки.

      Циркуль дуги, не круги рисует,

      В Красноярске вонзилась игла.

      Под хмельком сам собою красуясь,

      Увеличу в масштабах дела.

      Замеряя с востока на запад

      Путь, зигзагом он будет длинней,

      Все нарезки, разрывы, этапы,

      Всех событий мельканье и дней.

      И не дуги, а пики метаний,

      Между – между, туда и сюда,

      Пустоцвет суеты вычитая,

      Сплошняком не найдется следа.

      Карта плоская, щупай не щупай,

      Ни вершин, ни провалов, ни зги,

      Самого не рассмотришь под лупой

      Средь полей, островов и тайги.

      Я-то знаю, кто там обитает:

      И пацан, и студент, и солдат;

      Там весна и пора золотая;

      Под крестами родители спят.

      Чертит циркуль прерывисто, косо,

      Север, юг, и на запад, восток,

      Оставляет он точками россыпь

      Моей памяти сладостный сок.

      Карта только цветная бумага,

      Не ищи, путь судьбы не найдешь,

      Память, словно бездомный бродяга,

      Там уютно и дом, куда вхож.

      Много точек и много отметин,

      Сахалин, Красноярск, Виттенберг,

      И места незабытые эти,

      Циркуль, где замедляет свой бег.

      да с чистого листа,

      пройдя через забвение,

      отмыть былого тени,

      душа опять чиста?

      Не смерти ли портрет?

      Фантазией поэт,

      Философ