Анютины глазки. Первая любовь и последняя. Любимый Иркутск. Сергей Ленин

      [email protected]

      1. Наваждение. Нимфа из студёных вод Байкала

      Василий Петрович проводил свой уикенд на берегу Байкала. Уютная гостиница «У озера» скрасила его душевное одиночество. А блюда – прекрасного приготовления местной кухни – ублажали его плоть.

      Как хорошо здесь! А какой здесь воздух! Он своей звенящей чистотой опьянял сознание уже не очень молодого инженера-конструктора. А какая здесь бархатная тишина! Она, как любимая женщина, окутывала его ложе пушистым одеялом ласкового тепла и ложилась рядом с ним в постель. Ему хотелось прижать её и расцеловать, но его земное осязание было не способно ощутить и понять сполна неземную и сказочную энергию добра этой не познанной ещё им светлой женщины. Василий Петрович засыпал как младенец. Иногда во сне ему, как ребёнку из далёкой сказки прошлого, хотелось прикоснуться к маминой умиротворяющей теплом и заботой груди. Ему хотелось внять то забытое чувство, когда он только начинал знакомиться с бытием этого мира, придя в него из глубин Вселенной из далёкой и никому не ведомой дали – со звезды по имени Любовь из созвездия Хрустального Добра.

      Внезапно он проснулся и начал ощущать в себе зов космоса, зов чего-то непонятного ему до сегодняшнего дня. Василий вышел из своего домика на затуманенную улицу. Кудри седого испарения с поверхности священного озера заполнили собой весь окружающий мир. Они плавно кружились под звуки волшебного танго байкальского прибоя, доносящегося с берега. Они волновали его душу, будоражили сознание и, как оказалось, не напрасно. На берегу Василий просто остолбенел, увидев удивительную, искрящуюся лунными бликами и светом небесных созвездий картину. Из студёных вод Байкала выходила женщина. Она была обнажённой. Её необыкновенно красивая, чуть полнеющая фигура излучала власть над всем окружающим миром.

      Василий Петрович тут же попал под её волшебные чары. Он почувствовал её власть над собой. Власть полную и всепоглощающую. Лицо этой нимфы было неприступным. Глаза её сверкали бриллиантовым светом, полным величия и собственного достоинства.

      – Ой, это же красавица Фике (Маленькая Фредерика)! София Фредерика Августа Ангальт-Цербстская, больше известная как великая русская императрица Екатерина II, правившая Россией в XVIII веке.

      – Да, это я, Василий Петрович. А не изволите пригласить меня к себе в опочивальню? Я немного продрогла. И желаю испить глинтвейна с горячим шоколадом.

      – Императрица моя, конечно, конечно, если вы изволите, я приглашаю Ваше величество в свои апартаменты, – залепетал не на шутку ошарашенный инженер-конструктор.

      «Ё-мое, чё же делать? Я совсем не пьющий спиртного. Да ещё из мини-бара просил убрать весь алкоголь за его ненадобностью мне. Ой, чё же делать? Фике не каждый день можно увидеть. Ох, а вдруг я опарафинюсь и обижу её. Ну, блин, думай, голова. Всё! Решено! Умру, но Иркутск не опозорю! Щас я всё устрою. Всё организую. Всё, всё, всё».

      Василий Петрович под руку галантно проводит обнажённую величественную императрицу в свой домик.

      – Ваше высочество, я сейчас мигом, айн момэнт. – И Василий Петрович суетливо бежит в бар гостиницы.

      Двери, как назло, закрыты. Тогда наш очарованный мужчина влезает в помещение через чуть приоткрытое окно бара. Тут же он натыкается на администратора Марину. Она расположилась в зале на импровизированном ложе из надувного матраса. В лунном свете её тело – как сфинкс – величаво и игриво принимает любовные ласки начальника охраны в соответствующей позе древнего арабского изваяния.

      – Мариночка, извините меня, пожалуйста. Вы потом доебё… ой! Довлюбляетесь. Дайте мне бутылку виски, и я побежал.

      – Что это такое? Мне Любовь Михайловна, хозяйка гостиницы, отрекомендовала вас как порядочного человека, непьющего к тому же. А вы среди