Хотим сожрать мир. Фантасмагория. Наталья Волохина

      Красивая – вкусная

      Послышался треск сучьев и тяжелые шаги. Кто-то огромный пёр напролом сквозь чащу. «Медведь!», – напрягся Вепрь, но услышал голоса и ослабил руку сжимавшую приклад карабина. Разговаривали двое. Басовитый бубнил медленно и невнятно, четко проговаривая лишь слово «вкуснаяяя», дискант строчил, как из пулемета, но почти все слова были ясны, хотя, одно тоже выделялось особенно.

      – Ой! Птичка, какая смешная – серенькая, шустрая! Смотри – смотри! КРАСИВАЯЯЯ!

      – Перепелка! – «взрослым» голосом поучал толстяк (Вепрь почему-то решил, что бас – толстяк). – Вон сколько их, малявок, в траве! Вкусныеее!

      Охотник по-прежнему не видел собеседников, только по шумам догадываясь, где они сейчас. Треск сменился шлепками по воде и взвизгиваниями меньшого, должно быть, от летевших брызг.

      – Посмотри, какая рыбка красиваяяя! – заливался он.

      – Форель красивая рыба, – согласился старший и добавил со вздохом, – вкуснаяяя!

      – Топ, а солнце красивое? – поинтересовался маленький.

      – Красивое, – привычно подтвердил Топ.

      – А вкусное? – не отставал малыш.

      – Вкусное, – согласился великан, и тут же зашелся громким, каркающим смехом.

      – Вот балда, – отсмеявшись, сказал он, – солнце не съедобное. Да и не достать его, оно, знаешь, как высоко.

      Маленький немного посопел и возразил обиженно:

      – Ты же сам говорил, все, что движется – живое и его можно съесть, а солнце движется.

      – Ишь ты! Сообразил! – удивился Топ.

      И тут он их увидел. Вернее, его. Топ действительно оказался большим и толстым. Безразмерный комбинезон защитного цвета делал фигуру хозяина похожей на бронетранспортер, а непропорционально маленькая, лохматая голова, казалась на ней чужеродным предметом. Но куда подевался второй? Сколько Вепрь ни таращился, малыша рассмотреть не мог. Шевельнуться, сменить позу, ему даже в голову не могло прийти. С первого взгляда стало ясно, с Топом шутки плохи. Не смотри, что так нежно воркует с меньшим. Сожрать не сожрет, но прихлопнет конкурента, как перепелку. «А может, я и вкусныыый», – усмехнулся охотник.

      – Нет, пока всю живность в округе не сожрет, на человечину не перейдет. А про солнце-то, хоть и посмеялся, но задумался – нельзя ли откусить. Где же, все-таки, маленький?

      Хотя наблюдавший не издал ни звука, толстяк насторожился, замер, прислушался, потянул носом воздух. Но охотник тоже был не новичок. Сидел неподвижно, бесшумно, под ветер в сторону от гиганта. Не обнаружив ничего подозрительного, тот снова заговорил:

      – Вишь, показалось.

      – Что показалось? – непонятно откуда спросил писклявый.

      – Вроде есть кто-то.

      – Кто? Зверь?

      – Не знаю, зверь или…

      – Вкусный? – перебил малыш.

      – Наверное, вкусный, – согласился Топ.

      – Значит, может и сожрать, – пошутил сам с собой Вепрь.

      Живая гора неожиданно быстро двинулась в его сторону и оказалась совсем рядом. И тут тертый калач Вепрь похолодел. Никакого второго не было – и басом, и дискантом толстяк говорил сам с собой.

      – Псих! – ужаснулся Вепрь. – Такой страшнее