Душа травы. Марина Александровна Винник
подходит к нам то, что казалось таким далеким. Время, ты играешь с нами злые шутки, пока мы не научаемся понимать тебя. Если на шутку не злиться – ты становишься учителем, потом другом, а после – приводишь в Вечность.
Время… Ты летишь сквозь меня, я чувствую себя песочными часами. Ощутить, наполнить песчинки, прожить по-настоящему – каждый миг! И нету прошлого, нет будущего – есть Жизнь, есть единство – Радуга, Море, зови как хочешь, – есть Мир. Мир, в котором не нужно жить от субботы до субботы, от зарплаты до зарплаты: ведь пропуская, «убивая», пережидая как наказание это время, можно упустить что-то прекрасное и важное, и не вполне ощутить вкус нового дня.
Время… Бывают моменты, когда хочется тебя поймать, придержать, но ты бежишь, ты неостановимо, и в этом твоя прелесть. Плохое – пугает издалека, подходит, проходит – и нету. Нету! Смеюсь. Время – шаловливый котенок, отделившийся от Вечности, и он же – Преграда и Вход. И не нужно с тобой бороться, не нужно тебя бояться, не нужно с тобой ничего делать – только видеть, только любить. И радоваться всем снежинкам вокруг фонарей.
Как рождается огонь
Когда-то давным-давно, в одной северной стране жила прекрасная королева. Природа ее края щедро поделилась с ней всем самым лучшим – снег подарил белизну кожи и легкость шага, ночь напоила цветом ее волосы, вода отдала глубину взгляда, ветер по ночам рассказывал ей сказки о дальних странах. В одну длинную северную ночь он принес ей весть о диковинном чуде из дальних стран – Огонь. Ветер принес с собой его образ, и королева пожелала увидеть Огонь по-настоящему. Она разослала своих гонцов, наказав им во что бы то ни стало добыть это чудо. Но один за другим гонцы возвращались ни с чем.
У королевы жил ручной северный олень, который быстротою бега мог поспорить с ветром, а красотою своей короны – с могучими деревьями. Однажды он, заметив, что королева печально сидит на своем каменном троне, сказал "Госпожа моя, мне больно видеть твою печаль, позволь утешить тебя?" "Чем ты можешь меня утешить? ни один из гонцов не смог добыть мне огонь, а что можешь сделать ты…" "Твоими гонцами двигал приказ, а он плохой помощник. Мною движет любовь. Если ты отпустишь меня, то я принесу тебе огонь". Королева поверила оленю и отпустила его. Прошло много времени, и злые языки приближенных уже нашептывали, что олень просто воспользовался доверием своей госпожи и сбежал, но Королева не верила им.
Однажды олень вернулся, обогнав ветер, вернулся к госпоже, с нетерпением встречавшей его у ворот дворца. Сменив бег на шаг, он подошел к королеве и склонил перед ней голову. В развилке рога лежал маленький камушек. Королева взяла его в руки и почувствовала, как из камня струится тепло. "Что это?" – спросила она. "Этот камень горел, когда я начал свой обратный путь. Огонь погас, но ты, моя госпожа, сможешь зажечь его снова. Соедини тепло своего сердца, силу души и веру в чудо, и огонь возгорится". Королева поверила своему другу, и, закрыв глаза, представила, как тепло от сердца соединяется с кристаллом силы, как от их союза рождается яркая волна, как она бежит по рукам и горячим потоком вливается в камень. Она услышала, как ахнули придворные, и открыла глаза: на ее руке горел маленький костер, дитя сердца, силы, веры и любви, без которых невозможно никакое чудо.
О чем знают дальнобойщики
Я остановился у невысокого дерева, растущего у обочины, и оглядел пустую трассу. День превратился в вечер, а до города пешком еще далеко. Я снял очки, протер запылившиеся стекла, снова надел. Если в ближайшее время не поймаю машину, то придется ночевать в чистом поле, а я не привык к такому.
Не иначе как Вселенная услышала мое нежелание спать на улице, потому что не прошло и получаса, как показалась машина. Длинная фура, за рулём крепкий мужик. Он спросил, куда я топаю (так и сказал), и на мое счастье, нам оказалось по пути. У водителя было одно условие – не жаловаться на сигаретный дым и не просить сделать тише радио. В кабине пахло бензином и табаком в равных пропорциях, он слушал какой-то кошмарный отечественный рок. Здорово, что разобрать слова песен мешал шум колёс, а открытые окна позволяли нормально дышать.
В дороге мы разговорились. Точнее, разговорился я, а сосед больше слушал, иногда усмехаясь, от чего дергалась зажатая в углу рта сигарета. Я же с жаром рассказывал об интересных открытиях в области науки и религии, чем был в последнее время очень увлечен. Оказывается, теория Большого взрыва отлично согласуется с Библией, и всему этому есть подтверждения в древних восточных теориях. Слушатель мне попался внимательный, не перебил ни разу, хотя все, что я говорил, явно было ему совершенно чуждо. За разговором время летело быстро, за окнами стемнело. Незаметно я уснул.
– Эй, философ, просыпайся! – от несильного толчка в бок я проснулся, немного ошалело потряс головой, не до конца понимая, где нахожусь. – Ты тут про сотворение мира рассказывал, типа давным-давно было, да? Посмотри в окно.
За окнами кабины была Тьма. Густая, непроглядная, плотная темень, как будто мы ехали сквозь черную вату. В зеркале заднего вида и в боковых зеркалах не отражалось вообще ничего. Не было видно деревьев, небо и земля представляли единое черное целое, мир потерял перспективу, и не стало другого