Драконий луг. Скарлетт Томас
банок с семенами, углем, красноземом, спрессованными листьями, воском для печатей, обточенными морем стеклышками, сусальным золотом, сухими черными веточками, палочками корицы, янтарной крошкой, совиными перьями и разными маслами ручного отжима.
– Ты умеешь делать чудеса, дедушка? – спросила Эффи примерно через год после миротрясения. Других разумных причин держать у себя эти странные вещи она не находила. Про магию Эффи читала в книгах Лорель Уайльд, рассказывавших об учениках школы волшебников. Все дети – и даже некоторые взрослые – втайне мечтали пойти в эту школу, научиться колдовать и становиться невидимками.
– Делать чудеса каждый умеет, – спокойно ответил ей дедушка.
Эффи прекрасно знала (из книг Лорель Уайльд), что колдовать умеют только особые люди с врожденными способностями, поэтому она заподозрила, что дедушка над ней подшучивает. Но с другой стороны…
– А ты сделаешь? – спросила она.
– Нет.
– А ты веришь в чудеса?
– Не важно, верю я в них или не верю.
– Как это, дедушка?
– Помолчи, детка, мне нужно работать над рукописью.
– А можно посмотреть твою библиотеку?
– Нет.
И Эффи снова принялась разглядывать застекленный шкафчик со множеством каменных флакончиков, заткнутых черными пробками, и несколькими ручками из настоящих перьев. Время от времени она подходила к узкой лестнице на чердак, где была библиотека, и пробовала дверную ручку, но дверь всегда была заперта. Сквозь голубое дверное стекло ей были видны высокие стеллажи со старинными книгами. Почему ей нельзя зайти посмотреть? В конце концов, взрослые вечно твердят, что дети должны читать.
Правда, взрослые хотят, чтобы дети читали те книги, которые они одобряют. Отец Эффи, Оруэлл Форзац (у него была другая фамилия, потому что Аврелия твердо решила остаться Трулав, с тем чтобы дочь унаследовала семейное имя), запретил ей книги Лорель Уайльд, ещё когда готовилась к выходу шестая книга серии. Потому что, по его словам, он не хотел, чтобы она имела дело с магией, и это было весьма странно, учитывая, что отец не верил в волшебство. А однажды, когда он слишком много выпил, Оруэлл велел Эффи держаться подальше от магии, потому что она «опасна». Но разве может быть опасным то, чего не существует? Эффи этого не понимала. Но дед не поддавался на её расспросы о магии, и Эффи стала спрашивать о другом.
– Дедушка, – спросила она однажды в среду, как раз накануне своего одиннадцатого дня рождения. – На каком языке написано то, что ты читаешь? Я понимаю, что ты переводишь, но откуда этот манускрипт?
– Ты знаешь, что я перевожу? – дед кивнул и даже как будто улыбнулся. – Умница.
– Но какой это язык?
– Росианский.
– А где говорят на росианском?
– Очень-очень далеко отсюда.
– Там творят магию?
– О, детка, сколько раз тебе повторять: сейчас магию творят все.
– Как?
Дед