Сент-Ронанские воды. Вальтер Скотт
словам порядочной женщины? Даже двух сразу! – воскликнула Мег. – О, времена безверия! Ну хорошо, раз уж на то пошло, Нелли, так ты снесешь вниз эту картинку, или набросок, или как там его (я-то всегда считала, что бросают только худое); ты снесешь его, чтобы устыдить всю эту чванливую компанию. Но смотри же, принеси листок обратно, ведь это вещь ценная. И помни, Нелли: не выпускай его из рук, я не очень-то верю в их честность. Да, ты можешь еще сказать, что у него есть иллистрованное произведение – иллистрованное, запомни это слово, Нелли, и ввертывай почаще; надо этим словом начинить свой рассказ, как индюка – салом.
И, снабженная верительными грамотами, словно герольд, направляющийся из одного государства в другое, Нелли покатила свою тележку с рыбой вниз, к сент-ронанскому источнику.
На минеральных водах, как и повсюду, где только собирается вместе род людской, формы правления устанавливаются обычно по прихоти случая или обстоятельств и бывают самыми различными. Но, во избежание последствий безвластия, почти везде избирается какое-нибудь руководство. Иногда вся власть вверяется руководителю развлечениями. Правда, как и все деспотические формы правления, строй такого рода ныне вышел из моды, и за последнее время власть этого сановника стала ограниченной даже в Бате, где когда-то единолично правил всемогущий Нэш{44}. Теперь, в качестве более либерального способа правления, получили распространение распорядительные комитеты, избираемые из числа наиболее постоянных посетителей курорта. Такому комитету и была вверена власть над новорожденной республикой, получившей название Сент-Ронанских вод. Надо заметить, что отправление этим маленьким сенатом столь высоких обязанностей осложнялось тем, что, как во всякой республике, подданные разделились здесь на два враждебных и соперничавших между собою лагеря. Каждый день они вместе ели, пили, плясали и веселились – и в то же время с ожесточением, присущим политическим партиям, ненавидели друг друга, старались всеми правдами и неправдами привлечь на свою сторону всякого новоприбывшего и со всем остроумием и язвительностью, на какие только были способны, высмеивали нелепые затеи и безумства, в которые пускалась противная сторона.
Во главе одной из этих партий стояла сама леди Пенелопа Пенфезер, та самая, которой Сент-Ронанские воды были обязаны своею славой и даже своим существованием. Ее влияние уравновешивалось лишь влиянием вождя другой фракции – владетельного мистера Моубрея сент-ронанского, или сквайра{45}, как его обычно именовали в обществе на английский манер, столь ненавистный хозяйке старого подворья.
Знатность и богатство леди, ее притязания на таланты, красоту (хотя уже несколько поблекшую) и значение в свете, которое она самочинно приписывала себе, собирали вокруг нее художников, поэтов, философов, ученых, ораторов, заморских искателей приключений et hoc genus omne[8].
С другой стороны, влияние сквайра, человека родовитого, который имел владения
И всех людей подобного рода (