Грешница. Петра Хаммесфар
мужчина потребовал данные о ее свекре и свекрови, родителях, братьях и сестрах.
До того как прозвучал вопрос о свекре и свекрови, Кора отвечала неохотно, но правдиво. А потом заявила:
– Мои родители умерли, а братьев и сестер у меня никогда не было!
Мужчина поглядел на растения, стоящие на письменном столе, поинтересовался, любит ли она цветы, не нужен ли ей врач и не хочет ли она кофе. Бросив быстрый взгляд на старую кофеварку, Кора отказалась.
Ей трудно было оставаться сосредоточенной и спокойной. Вопреки ее ожиданиям, дело затягивалось. Мужчина в спортивном костюме пояснил Коре, в каком преступлении ее обвиняют, затем начал говорить о ее правах, повторил то, что уже сказал у озера Берренрат: она имеет право хранить молчание и все такое…
В этом месте Кора его перебила.
– Большое спасибо, я уже объяснила господину Берренрату, что в этом нет необходимости. Мне не нужен адвокат. Запишите мое признание. Можем начать прямо сейчас.
Однако снова ничего не получилось. Мужчина в спортивном костюме пояснил, что они должны дождаться шефа. Он вот-вот придет.
Прошло еще пятнадцать минут. Кора чувствовала себя ужасно, из-за того что вынуждена сидеть на стуле и смотреть на выкрашенные светлой краской стены. Она не привыкла бездельничать – во время досуга в голову лезли мысли. Как сегодня в супермаркете, когда она решила, будто выход найден.
Наверное, она все же сошла с ума. Окончательно принять решение умереть, а потом вдруг наброситься на незнакомого мужчину. Просто потому, что блондинка – ее имя уже вылетело у Коры из головы – включила эту песню. Следовало бы спросить, откуда у нее эта кассета. И может ли кто-нибудь объяснить, как эта музыка оказалась у Коры в голове?
Все молчали. Тишину нарушала капающая вода: наполняя стакан во второй раз, Кора закрыла кран недостаточно плотно. Мужчины не обращали на это внимания. Берренрат не сводил взгляда с двери. Его молодой коллега стоял, соединив руки за спиной. Мужчина в спортивном костюме листал записи, сделанные у озера.
Интересно, что рассказали ему свидетели? Что Кора набросилась на того мужчину как ненормальная! Наверное, со стороны это именно так и выглядело. Внезапно Кора поняла, почему с ней так долго возятся. Потому что ничего не понимают. Потому что, как и Гереон, хотят знать, зачем она это сделала.
Ее сердце стало свинцовым. В мозгу заполыхали серо-алые полосы. Кора почувствовала, как ее руки стали влажными и задрожали. Куда подевалось первоначальное чувство облегчения, ликования, триумфа? Ей требовалось разумное объяснение.
Когда дверь наконец открылась, Кора мысленно начала считать: восемнадцать, девятнадцать, двадцать, – надеясь таким образом немного успокоиться. Мужчине, который переступил порог, было, наверное, слегка за пятьдесят. Он производил впечатление неторопливого и добродушного человека. Вошедший коротко поздоровался со всеми, кивнул обоим полицейским. Берренрат кивнул ему в ответ и одновременно – странно – в ее сторону. Мужчина в спортивном