Жидкое состояние. Андрей Никитин
дверь, окей?
Он согласился и начал концентрировать силу. Глухие удары о дверь смешивались с шумом дождя и ветра. Звуки образовывали коктейль из голосов людей, терпящих бедствие. Время словно остановилось. Богдан слышал каждый удар сердца, ощущал проходящую через тело кровь, разгорячённую, как масло на сковородке. Он навалился в очередной раз, дверь отворилась, заставив звенеть сломанный замок и отлетевшую скобу. Перед глазами предстала комната, из которой он вышел меньше получаса назад. Мокрая, будто облитая из шланга. На кровати тело. Жена лежит на спине, одна рука свисает, глаза уставлены на входную дверь. Рот приоткрыт, волосы мокрые. На лице удивление. Богдан покачал головой, не веря, что любимая могла умереть. Он зациклился на жене, как пчела на цветке.
Богдан сделал шаг. Давали знать нервные потрясения, хватающие за лодыжки. Ноги подкашивались, Богдан терял равновесие. Он споткнулся о тело сына, лежащее на полу, в луже, и упал на колени. Ребёнок лежит лицом вниз без признаков жизни, пижама с клоунами задралась и оголила спину.
– Боже мой! – крикнул Богдан и протянул руки к сыну, не замечая ничего вокруг. Он повернул его лицом к потолку, попробовал сделать искусственное дыхание. Зажал нос, дунул в рот, стараясь делать это резко.
Дыши! Только дыши, я прошу! Это всё, что я прошу.
Безжизненные и бледные губы сына не шелохнулись. Богдан глянул на тело жены затем в бледно-голубое лицо сына. Он не мог сделать выбор кого спасти и запаниковал. Тело сына стало слишком тяжёлым. С хлюпающим звуком голова ребёнка упала на мокрый пол.
– Виталик, очнись! – крикнул Богдан. Его состояние было перевозбуждённым. Он сидел в луже в спальне и смотрел на сына, пытаясь привести его в чувства.
Откуда в комнате столько воды?
Богдан даже не задумался об этом, когда вошёл. Всё что он видел, два мёртвых самых дорогих человека. Кто-то убил их. Они утонули или их утопили. Разницы не было.
Богдан оглядел комнату и убедился, что крыша не протекает. Когда входишь в помещение, где на полу вода, глаза поднимаются к потолку. Стены влажные, но не полностью будто обрызганы трусящейся мокрой собакой. Кровать мокрая. Жена, которая всегда предупреждала об опасности и служила датчиком угрозы, лежала мёртвая на супружеском ложе. Жена, которая хотела дотянуться до сына и помочь, спасая от опасности. Она всегда знала, что делать и заботилась о семье больше, чем о собственной жизни, но это не помогло.
Богдан прислушался. Он сглупил и не обратил внимания, что сломал замок, а значит убийца в комнате. Богдан огляделся. Комната сына, дверь в которую была дальше, открыта. Он чувствовал, что убийца там. Прошло не больше двадцати минут, с момента ухода Богдана. Двадцать минут, за которые семью убили. Он пощупал пульс жены. Ничего. Взял в руку мобильный, лежащий на тумбочке у кровати с которого капала вода, нажимал клавиши. Через секунду он перестал двигать пальцами, поняв бессмысленность попыток.
Теперь он бесполезен. Что делать?
В доме не было стационарного