Стоячие камни. Книга 1: Квиттинская ведьма. Елизавета Дворецкая
отмеренные капли отвара багульника, заставляла полоскать горло отваром дубовой коры. Это немного помогало, но все же «гнилая смерть» причиняла немало страданий. По изуродованным лицам мужчин ползли слезы, и они с трудом отворачивались от входа в землянку, не вынося даже слабого света.
Племянник Модольва, заболевший первым, первым проходил страшную дорогу. На пятый день у него усилился жар, вся кожа покраснела и натянулась, так что каждое движение причиняло мучительную боль. Глаза его налились кровью, веки опухли, – Ингвильда содрогалась при каждом взгляде на него и думала, что ожившие мертвецы, должно быть, не так страшны. Она не знала, каким племянник Модольва был до болезни, но сам Модольв, почти не отходивший от Хродмара, постарел от горя, и Ингвильде было жаль его даже больше, чем больного, который почти ничего не сознавал.
Вечерами, когда у них выдавалось свободное время, Ингвильда и Модольв часто сидели на берегу вдвоем. Модольв рассказывал ей о своем племяннике, как будто надеялся уговорить самих норн* переменить их жестокое решение.
– Не могу поверить, что боги так жестоки и хотят отнять у меня Хродмара! – говорил Модольв. – Мой сын Торгард погиб еще семь лет назад, когда ему было лишь двадцать, и с тех пор только Хродмар – все мои надежды и мое счастье. Мне жаль, что ты не знала его раньше, йомфру. Ты тогда поняла бы, отчего я так горюю. И узнала бы, как заплачут все женщины в Аскефьорде. Ведь Хродмар самый красивый парень во всем Фьялленланде! Среди молодых ему нет равного во всем! И в битве, и в беседе он был лучше всех!
– Еще будет! – утешала его Ингвильда. Ей очень хотелось сказать что-нибудь более ободряющее, но любые слова казались слишком бледными и пустыми рядом с такой бедой. – Не надо говорить «был». Он крепкий парень и непременно поправится.
– Да, да. Ты права, конечно. Я верю, – твердил Модольв, словно заклинал. – Я охотно отдал бы мою жизнь, если бы этим мог дать ему здоровье. Не могу думать о моей сестре, его матери. Он ведь у нее остался единственный сын! У них с Кари ярлом было четверо детей. Хродмар – третий. До него были мальчик и девочка, после него еще мальчик, но все они умерли очень быстро, только девочка дожила до полутора лет, а остальные двое прожили еще меньше. Стейнвёр и Кари не на кого надеяться, кроме него. Говорили, что его достоинств хватило бы на четверых! И это правда! Не может быть, чтобы он понадобился Хель прямо сейчас! Если бы ты знала, как его ценит Торбранд конунг! Когда мы с ним были в Граннланде прошлой зимой, в него влюбилась дочь тамошнего конунга. Она сама предлагала ему увезти ее. Он не захотел – она, бедняжка, не слишком-то красива. А ему нужна такая же красивая жена, как он сам!
Ингвильда сочувственно кивала, подозревая в душе, что всеми этими достоинствами племянник обладал скорее в воображении любящего дяди, чем на самом деле. Тот Хродмар, которого она за эти дни узнала, не имел ничего общего с красотой и доблестью.
Сейчас никто не отличил бы прекрасного знатного ярла от последнего раба. Гнойные маски, в которых терялись воспаленные глаза, бессознательные хриплые стоны,