Паломничество с оруженосцем. Тимофей Юргелов
майке и в домашних шлепанцах, с перетянутым на затылке хвостом. Замок на гараже был вроде бы целый – сам он туда так и не наведался: как засел за книги, так про все забыл. Вспомнил вновь о машине, когда засобирался в деревню.
Из глубины сараев раздался хриплый вопль петуха. Гаражи примыкали к лабиринту сараев и голубятен, сколоченных из досок, ржавой жести, агитационных щитов. Кроме петушиного крика, оттуда доносилось кудахтанье, воркованье, хрюканье и тяжеловесная возня, от которой сотрясались стены других строений, а характерная непереносимая вонь подтверждала, что там обитает также крупное животное.
Андрей отпер гараж и вытолкал из него синюю «победу». Обошел вокруг, провел пальцем по пыльной двери, остановился перед пустой фарой, присел заглянул под бампер. Покурил. Открыл салон и стал выкидывать сваленный туда хлам. Затем достал из-под капота аккумулятор и поставил рядом с кучей старья. Со скамейки поднялись трое парней и, захватив початую полторашку, подошли к гаражу.
– Хлебнешь пивка? – предложил один из них, протягивая пластиковую бутылку. Андрей отказался, а тот продолжал: – Майор! Есть почти новый аккумулятор как раз для вашего «парша». Недорого.
Андрей почесал плечо и сказал:
– Ну, тащи – если не ворованный…
Один из пивунов за его спиной постучал себя по лбу.
Ближе к вечеру горбатое чудище выпустило облако черного дыма и затарахтело к удивлению всего двора. Пивуны снова окружили машину, но ничего не сказали: слившимися со щеками пунцовыми глазками они заворожено следили за сотрясающимся мотором. Андрей, похожий уже на мавра, в черной с красным оттенком майке, вылез из-за руля, прикурил сигарету, оставив на ней масляные отпечатки, ― зажал ее между двумя спичками. Отступил на шаг и присоединился к созерцателям, в глазах его отразилось мрачное торжество. Затем он попросил одного парня сесть за руль и выжать несколько раз педаль газа – «победа» надтреснуто взревела. Сам же вытер о тряпку указательный палец (из черного тот стал сизым), сунул в выхлопную трубу – и сдвинул озабоченно брови.
Продавец аккумулятора, покачиваясь, сказал:
– Давай напишем здесь: би эм дабл-ю, – И он на пыльном капоте неверным пальцем вывел «BMW», потом закричал: – Где дядя Толя?
Местного художника «дядей Толей» по какой-то еще детской привычке называли все, выросшие во дворе, – даже те, кому было уже за сорок. Сейчас он спал в палисаднике под елочкой, повесив на ветку очки. Кто-то пошел за ним, надел ему очки на нос и привел к гаражу.
– Нет, – сказал другой любитель пива, – пусть это будет «мерс» – нарисуй звезду, как на «мерине»…
– Напиши здесь «молния», – показал Андрей на дверь, вытирая руки тряпкой.
– Ну что это за название! – огорчились «пивуны».
– Нормальное название.
Тут же в гаражах нашли у кого-то баночку с белой краской и кисточку. Дядя Толя,