Страница любви. Эмиль Золя
со множеством пузырьков от лекарств и неразложенными чемоданами.
– Ваш муж был почти вдвое старше вас, как мне говорили, – осведомилась госпожа Деберль с видом глубокого участия, тогда как мадемуазель Орели вытягивала шею, чтобы не пропустить ни слова.
– О нет, – ответила Элен, – он был старше меня всего лет на шесть.
И в кратких словах она рассказала о своем браке, о той страстной любви, которую почувствовал к ней ее будущий муж, когда Элен жила со своим отцом, шляпником Муре, на улице Птит-Мари в Марселе; об упорном противодействии семьи Гранжан, богатых сахарозаводчиков, возмущенных бедностью девушки; о грустной, полутайной свадьбе после вручения официальных извещений родителям; о стесненных обстоятельствах, в которых они жили с мужем до смерти дяди, завещавшего им около десяти тысяч франков годового дохода. Тогда-то Гранжан, возненавидевший Марсель, и решил, что они переедут в Париж.
– Скольких лет вы вышли замуж? – спросила госпожа Деберль.
– Семнадцати.
– Как вы, верно, были хороши!
Разговор прервался. Элен, казалось, не расслышала этих слов.
– Госпожа Мангелен, – доложил лакей.
Появилась молодая женщина, скромная и застенчивая. Госпожа Деберль едва приподнялась с канапе. То была одна из ее протеже, пришедшая поблагодарить за какое-то одолжение. Она оставалась всего несколько минут и, сделав реверанс, ушла. Госпожа Деберль возобновила прерванную беседу. Она заговорила об аббате Жув – обе знали его. То был скромный викарий приходской церкви Нотр-Дам-де Грае в Пасси, но его добрые дела сделали его самым любимым и уважаемым священником во всем квартале.
– О, такая проникновенность! – прошептала с благочестивым видом госпожа Деберль.
– Он был очень добр к нам, – сказала Элен. – Мой муж познакомился с ним еще в Марселе. Как только он узнал о моем горе, он все взял на себя. Это он устроил нас в Пасси.
– У него, кажется, есть брат? – спросила Жюльетта.
– Да, его мать вторично вышла замуж… Господин Рамбо тоже знал моего мужа… Он открыл на улице Рамбюто большой магазин масел и южных продуктов и, кажется, много зарабатывает. Аббат и господин Рамбо – вот и весь мой двор, – весело добавила она.
Жанна, сидевшая на краешке стула, скучала и с нетерпением смотрела на мать. Ее тонкое личико приняло страдальческое выражение, как будто она сожалела обо всем, что тут говорилось; порою казалось, что она впитывает в себя пряные, крепкие ароматы гостиной, бросая искоса недоверчивые взгляды на мебель, словно изощренная чувствительность предупреждала ее о смутно грозящих опасностях. Затем ее взор с тираническим обожанием вновь обращался к матери.
Госпожа Деберль заметила, что девочке не по себе.
– Маленькая барышня скучает оттого, что ей приходится быть рассудительной, как взрослые, – сказала она. – Возьмите-ка книжку с картинками на том столике.
Жанна встала, взяла альбом, но поверх книги взор ее умоляюще устремлялся на мать. Элен, очарованная вниманием, которым