300 лет. Виктор Викторович Улин
виняйте, Станислав Леопольдович…– пробормотал замдиректора Сидоров.
– Да не извиняйся, Николай Порфирьевич, а говори, как есть, – помахал Залевский, разгоняя дым. – Ты же все-таки не ЦК КПСС. И не можешь отвечать за все творящееся под солнцем.
– В общем так, – вздохнул Сидоров. – Цирковой отдел министерства утвердил мою кандидатуру…
–… Чего и следовало ожидать…
– … Потому как я член партии. А вы, Станислав Леопольдович – нет. Хоть и народный артист СССР. Но с тиграми–то легче управляться, чем с этими деятелями из ЦК.
Залевский молчал.
– Сами же знаете, – голос звучал так, будто замдиректора оправдывался. – Идеологический момент. Гастроли в США – не барану чихнуть. И…
– Полно на канате плясать, Николай Порфирьевич, – с досадой перебил Залевский. – Что я – не понимаю? Если бы сейчас был не семьдесят третий, а, к примеру пятьдесят третий. И на меня бы невзначай обратили внимание. И вспомнили мое польско-шляхетское происхождение. И…
Замдиректора вздохнул. Директор глубоко затянулся, выпустил синее облако. Сидоров помахал перед носом ладонью: не куря сам, он не выносил табачного дыма. Но был вынужден мириться с директором цирка зверей, который не расставался с сигаретой круглые сутки. Поскольку Залевский, при всем его польско-шляхетском происхождении, оставался звездой первой величины.
– Хорошо, что понимаете, Станислав Леопольдович. Политическое мероприятие. Можно сказать, международное событие.
– И как бы я без тебя, политически безупречного, на свете жил?.. Ладно, к делу давай. Кого из зверей возьмешь?
– Самых лучших, – ответил зам. – Обезьян, собак, осла, тигров.
– Тигров не стоит.
– Почему?
Ты знаешь в мире хоть один известный цирк без тигров? Мы своими кошками никого не удивим. А они нас на мясе разорят.
– В Америке, говорят, мясо дешевое.
– «В Америке»… – передразнил Залевский, прикуривая следующую сигарету. – Туда еще доплыть надо.
– Ну ладно, вам виднее.
– Именно, – жестко сказал директор. – Мне виднее. Итак, тигры остаются дома. Берешь свиней…
– Ну нет! – вдруг встал на дыбы Сидоров. – Свиней не возьму. Образ Союза Советских Социалистических Республик не должен ассоциироваться со свиньями. Даже в малом. Это будет идеологический промах.
– Ладно, великий идеолог всех времен и народов… Будь по-твоему, – неожиданно легко согласился Залевский. – Дальше?
– Морских котиков боюсь. Как дорогу перенесут, да и в Америке, говорят, жарко. Осел другое дело – этому ученому дураку хоть в Африку, хоть в Антарктиду, без разницы… Гришу?
– Конечно. Его с техникой. И прочих тоже. Медведь для них – символ России. Что ни говори. И в отличие от свиньи, как ты изволил выразиться, медведь ни с чем дурным ни у кого не ассоциируется. Так пусть посмотрят, что наши и на мотоциклах ездят.
– Ну, значит все.
– Нет, не все. Еще слонов.
– Слонов? Не тяжеловато ли нам будет со слонами плыть?
– Нет. Слоны – это наш главный, как бы ты сказал, идеологический козырь. Кто бы подумал, что в Советском Союзе на арене работают настоящие слоны?!
– Советские слоны – самые слоновые слоны в мире? – прищурившись, усмехнулся Сидоров
– Ага. И еще – чешские слоны – лучшие друзья советских слонов. –завершил директор известный анекдот.
– Дэйзи тоже?
– Конечно. Она наша прима.
– Ну хорошо.
Замдиректора делал пометки в своем блокноте.
Потом раскрыл папку и вытащил отпечатанный на машинке лист:
– Вот состав делегации. Полностью утвержденный.
– Агм…– пробормотал Залевский, нацепив на нос очки и придвинув текст к себе.
Сидоров молчал, ожидая, пока начальник прочитает.
– Ну все верно, – сказал директор. – Только… Данилыч где?
– Данилыч? – пожал плечами Сидоров. – Так я его не включил. На хрена мне этот лишенец еще и в Америке!
– А я бы взял.
– Ну как я его возьму? – всплеснул руками замдиректора. – Кто он, этот ваш Данилыч? Был бы хоть слоновожатым! А так – на черта мне в Америке свой плотник? Можно подумать – за океаном плотников в цирке не найдется. Мне бухгалтерия смету зарубит.
– Ну смотри! – директор остро взглянул из-под очков. – А если с Дэйзи проблема возникнет?
– Все эти проблемы – миф, рожденный друзьями вашего возлюбленного Данилыча. Которому, между прочим, не сегодня-завтра все равно на пенсию. Слон, конечно – разумное животное. Но не до такой степени, чтобы зависеть от конкретного человека.
– А я бы все-таки его взял, – Залевский выпустил густую струю дыма. – От греха подальше.
– А я не возьму! – с неожиданной жесткостью возразил Сидоров. – В конце концов я – руководитель