Навьи слуги, или Сказка, написанная кровью. Славянское фэнтези. Сергей Жоголь
Бежала так, как ни разу до этого ей бегать не приходилось. Мокрые ветки хлестали по лицу, царапали кожу, разрывали одежду. Босые ноги то и дело проваливались в грязь, ощущая её холодные прикосновения. Туман стелился над болотом, и казалось, что всей этой непроглядной, дышащей влагой тьме никогда не будет конца. Спазм сжал грудь, девушка остановилась и прислонилась к поваленной берёзе. Пальцы коснулись рыхлого мха и провалились в трухлявую, изъеденную короедами и временем древесную плоть. Острый сук впился в ладонь, девушка отдёрнула руку и посмотрела на рану. Капля крови упала на разбухшую кору и тут же исчезла, точно покрытый мхом ствол проглотил её целиком. Бедняжка обернулась, где-то вдалеке раздавались ужасные
звуки, ветки хрустели и ломались под тяжестью ног преследователя. Страх придал сил, она перескочила через поваленный ствол и снова побежала. Наконец-то кусты закончились.
«Когда-то я уже побывала здесь, – выдохнув, подумала она, узнав знакомое место. – Вот и тропка, холмик, старый пень».
Воспоминания круговоротом закружились в затуманенном ужасом мозгу. Она обернулась, треск послышался вновь, странный звук заставил несчастную вздрогнуть. Тяжёлое дыхание преследователя раздалось совсем рядом. Собравшись с силами, беглянка сделала ещё шаг, запнулась о торчащую корягу, и точно подкошенная рухнула на землю. В голове помутилось, жуткая боль пронзила щиколотку, одинокая слеза скатилась по щеке. Ужас сковал мышцы девушки, и в этот момент зверь выскочил на поляну. Красные, точно угли костра, глаза монстра светились, зубы, пожелтевшие и покрытые густой слизью, торчали из розоватых дёсен, вязкая слюна стекала на траву. Он
остановился, глянул по сторонам, и впервые за всё это время зарычал. Казалось, ничего на свете не было страшнее этого, хоть и негромкого, но грозного звука.
Хищник тряхнул головой, отчего пена, покрывавшая его пасть, разлетелась по сторонам. Грязная шерсть, похожая на острые шипы, вздыбилась, зверь прижал уши и припал к земле, сгруппировавшись перед прыжком. В этот момент послышались голоса.
Несчастная прикрылась рукой, зажмурила глаза, и провалилась в пустоту.
Часть первая
Неведомые люди
Глава первая. Посланники
1
Проснувшись, он долго не открывал глаз, лежал, томясь под первыми утренними лучами, проникавшими сквозь приоткрытые ставни и занавеси в просторную, пахнущую смоляным ароматом спальню. Горластые петухи, неподвластные никому кроме утреннего солнышка, задорными голосами приветствовали вновь появившееся на горизонте светило, мешали спать, призывая к скорейшему пробуждению. Где-то вдали раздавалось мычание коров, ожидавших утреннюю дойку. Блеяли овцы, горланили козы, то там, то тут слышались голоса дворовых псов, которые приветствовали друг друга заливистым лаем. Князь откинул одеяло, потянулся и соскочил с кровати.
– Неужто спят ещё, бездельники? – подумал он, прислушавшись к звукам, доносившимся из-за дверей. – Да нет, проснулись.
Довольный собой, он улыбнулся, просто так, самому себе, и шагнул к двери. За стенами слышались торопливые шаги, чьё-то бормотание и звон посуды. Дворня уже трудилась, ожидая приказов и повелений. Знали слуги, что Судеяр птаха ранняя, оттого и встаёт чуть свет, а коль князь не спит, так, и прочим отдыхать не положено. Судеяр вышел в сени, и тут же на глаза ему попался крепкого вида осанистый муж с бритой головой и свисающими до груди пышными усами. Одетый в белую, отороченную расписным узором рубаху мужчина поднялся с лавки и поглядел на князя. Длинный, в тон с усами клок волос, спускавшийся с темени и свисающая с мочки уха чуть ли не до плеча серебряная серьга, обрамлённая алыми камушками, придавали мужчине грозный и задиристый вид.
– Кто ещё первым встретит, и утра доброго пожелает, как не мой главный советник? – с задором пробасил князь, увидав верного воеводу.
Тот усмехнулся, оправил широкой ладонью усы и почтительно кивнул.
– Проснулся, княже? Ну, добро, а я уж гадаю, не решил ли ты подольше поспать.
– Полно, Бривор, когда это я залёживался?
Бривор был родовитый варяг, сызмальства состоявший при дружине Черниговского князя. Этот матёрый вояка, как и многие его соплеменники, никогда не расставался с мечом, и считался при дворе лучшим воином, и, кроме того, непревзойдённым начальником княжьей дружины. Лет сорока пяти, жилистый и коренастый, Бривор, несмотря на свои относительно неюные годы, в умении разить мечом, пускать стрелы или даже просто биться на кулаках не уступал никому из княжьей гриди1, средь которой насчитывалось немало знатных и храбрых витязей. Даже состоящие на службе у князя просоленные морем северяне – свеи и нурманы2, воины, которых в странах средневековой Европы называли викингами, признавали бесспорное превосходство истинного варяга-руса.
– Раз в рань такую явился, знать спешные дела, верно мыслю?
Судеяр подошёл к жбану с водой и омыл лицо. Откуда ни возьмись,
Гридь (гридни) – взрослые дружинники князя, которые вместе с молодёжью, отроками и детскими составляли его регулярное войско – младшую дружину.
Нурманы и свеи – предки современных норвежцев и шведов.