Пути Господни. Руслан Владимирович Шабельник
вигаетесь начертанным путем, но кто укажет путь Учителю, кто предупредит об опасности, кто построит линию, начало которой есть начало пути, а конец – его завершение.
– Учитель, разве есть у Пути конец?
– Сказано мудрыми – есть у Пути начало – нет Конца. Но мудрые тоже Учителя.
– Чему учишь ты, Учитель?
– Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем.
Ягве сказал нам:
«Не убий.
Не прелюбодействуй.
Не кради.
Не лжесвидетельствуй.
Не желай ничего, что у ближнего твоего».
Мы продолжали убивать, прелюбодействовать и завидовать, и поклоняться Ягве, произнося имя непроизносимого всуе.
Прошло время.
Будда сказал нам:
«Не убивай.
Не воруй.
Не прелюбодействуй.
Не лги».
Мы продолжали убивать, лгать, воровать, прелюбодействовать и почитать его, как Бога.
Прошло время.
Аллах сказал нам:
«Не убивай.
Не прелюбодействуй.
Не кради.
Не свидетельствуй криво.
Не желай того, чем Бог одарил других».
Мы продолжали прелюбодействовать, отбирать чужое, лжесвидетельствовать и убивать именем его.
Бывает, скажут о чем-то: смотри, это новость! А уже было оно в веках, что прошли до нас.
Ученики учатся у учителя, учитель учится у учеников, у неученых и вновь проходит Путь, пройденный другими.
– Зачем же тогда учиться, Учитель?
– Зачем цветет цветок, ведь в положенный срок опадут лепестки? Зачем трава пробивается к солнцу? Чтобы умереть с наступлением холодов? Зачем яблоки наливаются соком? Чтобы закончить свой путь в желудке? Зачем учиться? Я учу, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Зачем учитесь вы, пусть каждый решит для себя.
– Мы учимся, чтобы познать Истину.
– Истину невозможно познать, истина изменчивей языков пламени, морских волн, песка, носимого ветром. Вот единственная истина, вот в чем я уверен. И только этому могу научить.
***
Не убивай.
Не лги.
Не кради.
Не прелюбодействуй.
Миритесь и соглашайтесь.
Почитай других, как себя.
Делись с нуждающимися, помогай страждущим.
Не делай другому ничего такого, чего не сделал бы себе.
Я не бог.
Заветы. Глава 1
– Вы проповедуете свое учение, новую религию, каково ваше место в ней? Воплощение божества, сам бог, пророк, мессия?
Эммануил вздохнул. Кровавые глазки кинокамер, блеск вспышек фотоаппаратов – сияние славы; поросль микрофонов – иллюзия вечности. Широко распахнутые глаза, полуоткрытые в готовности рты и жала языков, предвкушая, увлажняют сохнущие губы.
Ждут.
Везде одно и то же. Похожие вопросы, словно списанные с единого шаблона. Хотя, так и есть. И этот шаблон – общество, система, породившая, питающая индивидуумов и питающаяся сама. Рождающая их, штампующая партиями на лишенном души и угрызений совести конвейере. Одинаковые мысли, одинаковые ценности, одинаковая мораль, одинаковые… вопросы.
Они не могут, не способны, да и не хотят понять чужие, отличные от общепринятых устремления. Даже в них, они ищут подоплеку, основу, след собственных ценностей.
Подвох.
Выгоду.
Напрочь лишенные альтруизма, сострадания, жертвенности во имя близкого, сталкиваясь с этими качествами, с упорством ребенка, сующего большую игрушку в меньшую коробку, они пытаются втиснуть новые, незнакомые понятия в коробки собственного мировоззрения, общепринятого, общеустраивающего уклада.
Общество, как и большинство, может ошибаться.
Общество видело Землю плоской, а она, словно насмехаясь, распухла до сферы. Общество видело ее центром вселенной, а она оказалась крошечной песчинкой в бескрайних просторах галактики. Общество видело солнце небольшим слепящим шаром, а оно сделалось огромным раскаленным облаком.
Общество, как и большинство из которого состоит это общество, особенно большинство, как верхушка, которая руководит этим обществом, особенно верхушка, способны ошибаться.
Равно как и не ошибаться.
Эммануил вздохнул.
Общество ждало.
– Боже упаси!
По залу прошел шепоток – бог просит сам себя.
– Чтобы мои слова не казались тавтологией, скажу сразу – я не пророк, не мессия и, уж конечно, не бог.
И снова шепот. Скажи он иное, и общество поймет. Кто-то осудит, кто-то двинется следом, но это будет вписываться в общество, его ценности, устройство.
Эммануил