Монстролог. Дневники смерти (сборник). Рик Янси
молодой человек, не сомневаюсь, тоже. Скажите-ка мне, мистер начинающий ассистент…
– Уилл, сэр. Меня зовут Уилл Генри.
– Генри? Звучит знакомо.
– Мой отец служил у Доктора много лет.
– Его звали Бенджамин?
– Нет, сэр. Его звали…
– Патрик, – сказал он, щелкнув пальцами. – Хотя нет, постой, ты слишком молод, чтобы быть его сыном. И даже сыном его сына, если у него таковой имелся.
– Его звали Джеймс, сэр.
– Да? Ты вполне уверен, что не Бенджамин?
Из-за двери послышался голос Доктора:
– Кто там, Уилл Генри?
Мужчина в дорожном плаще склонился ко мне и заглянул прямо в глаза, прошептав:
– Скажи ему.
– Но вы не представились, сэр, – заметил я.
– Разве в этом есть необходимость, Уилл Генри?
Он достал из кармана конверт и покрутил им у меня под носом. Я мгновенно узнал почерк – это был мой почерк.
– Я знаю, что не Пеллинор написал это письмо. Продиктовал – да, но написать… Это невозможно! У него же ужасный почерк!
– Уилл Генри! – Голос Доктора резко прозвучал у меня за спиной. – Я спрашиваю, кто…
Он замер, увидев на пороге высокого англичанина.
– Это Доктор Кернс, сэр, – сказал я.
– Мой дорогой Пеллинор, – промурлыкал Кернс с теплотой в голосе, проходя мимо меня, чтобы пожать Доктору руку. Он решительно сдавил ее и энергично потряс. – Сколько же мы не виделись с тобой, старина? Со Стамбула?
– С Танзании, – ответил Доктор сдержанно.
– С Танзании! Неужели и вправду так долго? А что это за великолепие у тебя на лбу?
– Случайность, – пробормотал монстролог.
– А, хорошо, а то я уж испугался, что ты стал индусом. Ну что ж, Уортроп, ты паршиво выглядишь. Сколько времени ты уже не спишь и не ешь? Что случилось? Ты уволил служанку и повара? Или они ушли по собственной воле, так им стало противно? И скажи-ка мне, когда это ты стал «Доктором»?
– Я рад, что ты смог так быстро приехать, Кернс, – сказал Доктор все таким же сдержанным тоном, не обращая внимания на допрос. – Я боюсь, ситуация оказалась хуже, чем я предполагал.
– Это неизбежно, старина.
Доктор понизил голос:
– В доме констебль.
– То есть все настолько плохо? Ну, и сколько еще народу скушали негодники с момента написания твоего письма?
– Шестерых.
– Шестерых? Всего за четыре дня? Очень своеобразно!
– Вот именно! Для этого вида – вообще из ряда вон выходящее поведение.
– И ты вполне уверен, что это – Антропофаги?
– Вне всякого сомнения. Один висит у меня в подвале, если хочешь…
В этот момент констебль Морган вырос в дверях библиотеки. Его круглые глаза подозрительно сощурились за стеклами очков. Кернс увидел его через плечо Доктора, и его лицо озарила ангелоподобная улыбка. Для англичанина у него были необыкновенно белые и ровные зубы.
– А вот и Роберт, – сказал Доктор. Казалось, появление