Ремейк кошмара. Антон Леонтьев
зашитого рта, девочка, и Юлия истошно закричала:
– Не хочу! Не хочу! Не хочу! Оставь меня в покое и иди туда, откуда пришла…
Девочка усмехнулась, причем не по-детски, а как старый прожженный циник, и с деланым удивлением протянула:
– Ну, детка, ты хватила. Не я к тебе пришел, а ты сама ко мне заявилась. И мой покой нарушила. Вытащила на свет божий и еще хочешь, чтобы я же и убрался. Какая ты, однако, тварь!
Девочка надвигалась на нее, причем шла она, несмотря на свои закрытые глаза, уверенно, как будто глаза для перемещения по коридору ей вовсе и не требовались.
– Так хочешь, чтобы я открыла глаза? – взревела вдруг девочка, а Юлия завопила:
– Нет, не хочу! Не хочу! Не хочу!
В этот момент кто-то со спины рванул ее на себя, протащил через дверь на кухню, и Юлия поняла, что это был вовремя подоспевший Квазимодо.
Он захлопнул перед носом девочки решетку, а девочка расхохоталась:
– От меня не уйдешь, Юлюсик! Нет, не уйдешь!
И открыла глаза.
Юлия всегда думала – что такого страшного в том, что Вий грозился поднять веки. Ну, или требовал, чтобы прочая нечисть их ему подняла. Черти, кикиморы и вурдалаки, заполонившие сельскую церквушку, всегда казались ей гораздо более ужасными креатурами, чем погань с неподъемными ресницами.
Но теперь она поняла, что же свело с ума несчастного Хому и какой взгляд был у Вия.
Глаз у девочки не было – вообще никаких. Вместо них зияли пустые черные глазницы. Юлия закричала и, отталкивая Квазимодо, бросилась по коридору к себе в камеру.
Оказавшись в ней, она забилась в угол. Дверь раскрылась, и к ней присоединился трясшийся от ужаса тюремщик.
– Зачем ты впустила его… Зачем… – бормотал он, вжимаясь в стену.
– Это и есть Великий Белк? – спросила Юлия, впрочем, зная ответ на этот вопрос.
Квазимодо, прислушавшись, повел головой и произнес:
– Кажется, ушел. Потому что это не его территория…
– Что это значит? – спросила Юлия, а тюремщик заявил:
– Сиди тут. Я тебя запру!
Он вышел в коридор, а Юлия, которая недавно все бы отдала, чтобы покинуть камеру, была счастлива, когда услышала, как он запирает ее на три оборота.
– Не оставляй меня, прошу тебя! – крикнула она, но Квазимодо, что-то бормоча, двинулся прочь.
Так прошло несколько минут. Юлия в изнеможении опустилась на матрас и поняла, что у нее нет даже сил, чтобы плакать.
В этот момент в дверь что-то ударило. Юлия подскочила. Последовал еще один удар, гораздо сильнее. Затем распахнулось оконце, и в глаза ей ударил нестерпимый яркий свет, как будто кто-то направил на нее мощный прожектор.
– Юлюсик! Я же сказал, что от меня не уйдешь! Ты искала меня, и я тебя нашел!
Юлия истошно закричала, потому что массивная дверь стала ходить ходуном, а потом, словно под влиянием огромной внешней силы, треснула. В трещины полился нестерпимый яркий свет. Юлия продолжала кричать. В пустом дверном отверстии вдруг возник силуэт, но из-за невыносимой яркости света Юлия не могла разобрать,