Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2. Борис Алексин
ет быть, встретится со Славой и Ниной». Своим ближайшим приятелям он успел рассказать, что уедет с дядей Митей.
Но… на самом деле всё произошло совсем не так.
На другой день после похорон Марии Александровны между ее детьми произошел длительный разговор.
Дмитрий Болеславович сказал, что по сложившимся у него в семье обстоятельствам он не может взять с собой не только сестру с ее дочкой, на чем та очень настаивала, но даже и Борю.
Он просил Елену хотя бы ненадолго взять племянника к себе, обещая высылать деньги на его содержание. Однако та ответила категорическим отказом. Она заявила:
– Этого подкидыша я и видеть-то не желаю, пусть он отправляется искать бросившего его отца. У меня он не будет жить ни одного дня.
Дмитрия Пигуту такой грубый отказ обескуражил. Из писем матери он знал, что у Лёли тяжелый характер, знал, что она не ладит с племянником, но чтобы взрослая женщина могла питать такую ненависть к ребенку, он не предполагал.
Невольным свидетелем этого разговора оказался и сам виновник его. Боря совсем не хотел подслушивать, это получилось нечаянно: он просто шел в гостиную, где, как он знал, находится дядя Митя. Услыхав слова тетки, он вбежал в комнату и громко крикнул:
– Да я и сам у этой тети Лёли ни за что не останусь!
После этого он выскочил во двор, залез в пещеру, сделанную в дровяной поленнице, и там всласть выплакался. Начало разговора он не слышал, но понял, что, по-видимому, дядя Митя сейчас его с собой брать не хочет, и ему стало очень обидно.
– Никому-то я на свете не нужен! Все от меня отказываются. И родной папа гдето пропал, вот уже полтора года от него нет писем. Жив ли он? А то, может быть, тоже умер, как Николай Геннадиевич. Куда же я тогда денусь? – думал бедный мальчик, размазывая грязным кулаком по щекам слезы. Так и просидел в поленнице до вечера, пока его не разыскала Поля, которая знала все его укромные уголки во дворе. Она привела его на кухню, накормила и уложила спать.
А между тем Дмитрий, поняв, что оставить Борю у сестры совершенно невозможно, стал искать выход из положения. Взять его с собой он не решался, слишком уж прямолинейна и тверда была угроза его жены. Везти Борю к Мирновой тоже нельзя, та голодала и с младшими-то детьми и тоже конечно, отказалась бы принять третьего…
Привезти мальчика в Кинешму и поместить его до устройства в детдом, у каких-нибудь знакомых он тоже не решался: это могло стать известным Анне Николаевне и вызвало бы очередной скандал.
В затруднении он решил посоветоваться по этому вопросу с ближайшими друзьями своей матери, и прежде всего со Стасевичами.
Те, выслушав его рассказ и зная от Марии Александровны об его семейных неурядицах, знали также и о взаимной неприязни между теткой и племянником. Они предложили оставить Борю на некоторое время у них, обещая заботиться о нем, как о своем ребёнке.
Со своей стороны Дмитрий Болеславович обещал забрать Борю не позднее осени или, в крайнем случае, зимних каникул. Обещал он также высылать на содержание мальчика необходимые деньги.
В общем, переговоры эти закончились, к большому удовольствию обеих сторон, полным согласием по всем вопросам. Судьба сироты на ближайшие несколько месяцев была решена. Конечно, его мнения никто не спрашивал, да с ним бы и не посчитались. Все считали, что нашли самый лучший выход из создавшегося положения. Не согласна с этим была только Поля. Как это так, думала она, при живых дяде и тетке, при живом отце, ребенка как какого-нибудь подкидыша отдают чужим людям. Пусть очень хорошим, добрым, но все-таки совсем чужим! О своих думах она поведала Варваре Степановне Травиной и Анне Никифоровне Шалиной. Последняя сказала, что она сама бы взяла мальчика к себе, да боится, что его дядя не захочет отдать мальчика в семью сапожника. Ведь он, чай, как ни говори, а все господин, сказала она.
Когда утром Боря от Поли узнал о том, что его решено оставить у Стасевичей, он обрадовался. Значит, я не буду все-таки жить с этой «ведьмой», как про себя он называл свою тетку. «А у Стасевичей мне будет хорошо, с Юрой будем играть, в лесничество ездить будем», – думал он.
В день своего отъезда Дмитрий Болеславович привел племянника к Стасевичам и, передав его маленькую, но уже крепкую ручонку в руку Иосифа Альфонсовича, приказал Боре слушаться последнего, так же как он бы слушался его. Следом за ними Поля принесла постель мальчика и ту самую старую корзину, с которой Боря когда-то приехал к бабусе. В корзине находилось все его нехитрое имущество: две пары белья, новые штаны, рубаха, сапоги, учебники, кое-какие книги и несколько поломанных игрушек. Добрая женщина попрощалась с Борей, поцеловала его, перекрестила, не обошлось при этом с ее стороны без слез. Происходило это прощание у Стасевичей в присутствии их прислуги, которая, не стесняясь, на все лады обсуждала Борино несчастное положение. Эти разговоры смутили его, и он при первой же возможности убежал наверх.
Вскоре Поля уехала в свою родную деревню Итяково, так как у Елены Болеславовны служить она не хотела, да та и не смогла бы содержать прислугу.
Вечером этого же дня уехал из Темникова и Дмитрий Пигута,