Бублики в гуляше, или Повесть о том, как Оля и Слава в Будапеште дом покупали. Мирослав Викторович Круц
пришёл черёд Будапешта.
Долго искать нам не пришлось. Подходящее место обнаружилось за той самой церковью с часами на колокольне, но не со стороны улицы, а с другой, где, как выяснилось, был разбит просторный сквер с фонтаном посередине и липами вперемежку с платанами по краям. Под деревьями стояли миниатюрные скамеечки примерно в две с половиной попы шириной. На одной из них мы и расположились со своим рюкзаком, вином и снедью.
Распивать вино там, где нельзя – дело глубоко аморальное и противоправное. Мы это, конечно, знали, но заставить себя соблюдать закон так и не научились. Правда, и нарушать его в открытую тоже боялись. Поэтому, где бы не заставал нас случай с бутылкой вина или шампанского, мы всегда пили его тайком. Стаканы старались иметь непрозрачные. Разливали в них вино тоже не вынимая из рюкзака. Ну и на прочие хитрости пускались. Неудобно порой бывало жуть просто. Да и стыдно тоже. Вроде и люди взрослые, и ресторан себе позволить могут, а ведут себя, как школьники. Но какие есть, такие есть. Оправданий своим странностям мы никогда не искали.
– За завтра? – спросила Оля, когда я наполнил стаканы.
– За завтра, – подтвердил я.
Мы чокнулись. Голубой француз оказался неплох. Разогнал нашу славянскую кровь уже на первом глотке. Мягко, но уверенно. Похоже, велосипед у него на этикетке неспроста был нарисован. На втором глотке мы унюхали вокруг себя аромат цветущих лип, а на третьем услышали щебет дрозда с верхотуры платана. По условиям культурного винопития Будапешту можно было ставить пятёрку. Осталась мелочь – выяснить условия нашего в нём проживания.
Этим выяснением мы и должны были заняться завтра. Наутро у нас была назначена встреча с агентом, который продавал одну примерно подходящую нам квартиру. Связались мы с ним ещё из Питера. Я написал ему письмо по-английски, где объяснил, что нам от него надо и на тот случай, если он не поймёт, приложил перевод на венгерский. Его я слепил с помощью словаря и самоучителя. Перевод был кривой, в этом сомнений у меня не было. С венгерским языком, если не понимать азов, как не переводи, всё равно белиберда выйдет. А я в то время про азы эти только читал да и то по диагонали, но рассудил так, что плохой перевод лучше, чем никакой, ну и отправил.
Ответ мне этот агент сочинял больше недели. В нём было всего три строчки, написанные на вполне сносном английском. То ли поэтому всё так долго у него заняло, то ли наоборот, это он мой перевод так долго переводил, я так и не понял. Но главное он нам подтвердил. Квартира, да, продавалась, и он готов был нам её показать, как только мы будем в Будапеште.
Мы, ясное дело, после его письма воспряли. Первый шаг к победе сделан. Может и разведывать ничего не надо будет, а прямо с самолёта на новоселье попадём. Денег на покупку у нас хватало. Лишь бы банкомат не заело.
Квартира эта находилась в не особо чем примечательном районе города, но имела в себе четыре комнаты и больше сотни метров площади. После нашей одной на двадцать квадратов в Колпино это были хоромы. Необычно было то, что вход в неё был